"Жорж Арно. Плата за страх " - читать интересную книгу автора

обжигала роговицу, и, когда он открыл глаза, боль сделалась нестерпимой. Но
слезы, выступившие от боли, принесли облегчение: через минуту остались
только неприятное ощущение масляной скользкой кожи да тошнотворный привкус
нефти во рту.
Пришлось подождать, пока выровняется дыхание. Потом, дрожа от
омерзения, он снова нырнул под грузовик. Главное было - не спешить, словно
нормально работаешь где-нибудь в гараже. Спешка ничего не даст.
Металлические детали, резина колес - все, к чему он прикасался, было
одинаково липким, и на ощупь почти не различалось. Ничего нельзя было
опознать наверняка, не за что было ухватиться. Когда он вынырнул, чтобы
перевести дух, полагая, что крепко зажал узел троса между дисками, трос
остался в его руках, едва он за него потянул. Ему пришлось дважды все
начинать сначала, и оба раза без толку. Перед третьей попыткой Жерар решил
пять минут передохнуть.
Солнце уже высоко стояло в безоблачном небе Над поверхностью нефтяной
лужи показались дрожащие струйки нагретого воздуха. Штурмер дошел до кабины,
наклонился над щитком приборов, чтобы посмотреть, который час. Четверть
девятого. С каждой минутой опасность возрастала. Он решил не делать
передышки и вновь принялся за работу, не обращая внимания на стоны Джонни,
раны которого начали гноиться под лучами солнца.
На третий раз получилось. И тут же он сообразил, как с первой попытки
закрепить трос с другой стороны. Через десять минут и эта часть работы была
сделана. Осталось лишь вбить ломы. Точно по оси, говорил Джонни, - конечно,
по оси, - по той линии, что идет через сочленения дисков сдвоенных ведущих
колес. Это было несложно: на грузовиках такого типа задний мост немного шире
переднего.
Вбить лом в одиночку тоже оказалось вполне под силу бывшему
золотоискателю. Штурмер вырыл киркой ямку, точно определив ее положение
тросом: в натянутом положении трос не должен был задевать ни внутреннего, ни
внешнего баллона заднего колеса.
Затем он вставил железный стержень вертикально в приготовленную для
него воронку, укрепил лом камнями. Теперь оставалось только загнать его
поглубже.
Глухие удары кувалды разбудили Джонни. С упреком посмотрел он на своего
приятеля, зная, что звать его бесполезно: Жерар даже не ответит, не прервет
работы. Потом он увидел свою рану. Опухоль росла, боль разлилась уже до
паха. Он пощупал. Там вздулся большой болезненный узел. Джонни пришел в
ужас. Он не думал, что это пойдет так быстро Напрягая все мышцы, попытался
подняться, но только закричал от боли и понял, насколько он слаб: из горла
его вырвался даже не крик, а писк новорожденного.
Наконец оба железных стержня укреплены в земле. Теперь Жерар вспомнил
свое матросское прошлое - кем он только не был! Два полувитка - туда и
обратно, - скрепить намертво затяжной петлей, и вот готов узел, узел,
который чем сильнее затягиваешь, тем становится крепче. Отойдя на несколько
шагов, он в последний раз оглядел все сооружение. Как будто все в порядке.
Может, справа трос - ну не провисает, а так, чуть слабее натянут, но это не
страшно.
Наклонившись над Джонни, все еще не пришедшим в себя, он просунул одну
руку ему под колени, другую под лопатки и приподнял. Голова раненого упала
на грудь Штурмера, он приоткрыл глаза, на губах его мелькнуло что-то похожее