"Владимир Павлович Аристов. Скоморохи " - читать интересную книгу автора

Владимир Павлович Аристов

СКОМОРОХИ

Часть первая. Москва - всем городам город
Часть вторая. Господин Великий Новгород


Художник А.Крылов



С К О М О Р О Х И

Часть первая

МОСКВА - ВСЕМ ГОРОДАМ ГОРОД

Глава I

У Любавы, жены Разумника из села Суходрева, родился сын. Был на
исходе месяц листопад. В этом месяце по первому снегу везли пахари в
Москву оброк великому князю: зерно, живность, меха, мед и серебро - выход,
дань хану.
Разумник уехал с односельчанами как раз накануне того дня, когда
Любава почувствовала, что время пришло.
Баба Марьяна, прозвищем Кудель, приняла младенца. Потом Кудель
сварила ячменную кашу, чтобы выставить ее к ночи на крыльцо. Так по
стародавнему обычаю надо было ублажать души прадедов и прабабок, когда
слетятся они к избе на сбор рожаниц нарекать судьбу новорожденному
младенцу.
Бабка не успела переложить кашу в мису, прибежала девка, сказала,
чтобы Кудель шла на двор к волостелю, приспело время волостелевой жене
Елене. Бабка заторопилась, каша так и простояла всю ночь на загнетке в
печном горшке. Кудель спохватилась лишь к вечеру следующего дня, когда во
всех десяти дворах Суходрева только и разговору было, что об оплошности
повитухи. Оника Заяц рассказывал соседям - слышал он, как ночью у
Разумниковой избы выл кто-то на разные голоса. Соседи переглядывались,
вздыхая, говорили, что это, должно быть, не найдя угощения, сердились
слетевшиеся к избе рожаницы. Нельзя было ждать теперь чего-нибудь доброго
для новорожденного. А какую судьбу нарекают рожаницы младенцу, если отец с
матерью прогневают чем-нибудь души предков, известно: в младенчестве -
трясучка, кровь из носу, а то и вовсе ни с чего зачахнет дитя. А вырастет,
станет пахарем, будет ходить за сохой, или бить зверя, добывать мед и воск
в бортях, - и тогда не ждать мужику удачи: на полосе - чахлый колос, на
озими - червь, в лесу - пустые борти, а то, самое страшное, станет из года
в год наведываться во двор огонь.
Разумник вернулся через два дня. Он поставил под навес коня и, кинув
ему сена, шагнул в избу. Любава сидела на лавке, собиралась кормить
младенца. Разумник раскинул руки, брови его нетерпеливо поднялись кверху.