"Такэо Арисима. Женщина " - читать интересную книгу автора

уже говорила, сестры будут определены в пансион, и ваши заботы больше не
понадобятся... Мне очень неловко, что приходится утруждать Кото-сан, он ведь
нам не родственник. Но поскольку он друг Кимура, то и нам не совсем чужой...
Кото-сан, пожалуйста, не сочтите обузой присмотреть за девочками. Хорошо? Я
говорю все это при родственниках для того, чтобы вы могли поступать так, как
найдете нужным, ни с кем не считаясь. После приезда в Америку я решу, как
быть дальше. Не думайте, что я собираюсь надолго обременять вас заботами. Ну
что, согласны вы взять на себя этот труд?
Кото нерешительно взглянул на госпожу Исокава.
- Насколько я понял, вы предпочли бы "Акасака-гакуин". Но если я
выполню просьбу Йоко-сан, вы не станете возражать? Я, разумеется, хочу лишь
уточнить...
"Опять не то говорит", - с досадой подумала Йоко. Изменив своей манере
говорить спокойно и вкрадчиво, госпожа Исокава смерила Йоко взглядом и
произнесла с крайним раздражением:
- Я лишь передаю волю покойной Ояса-сан. Если же Йоко-сан это не по
душе, мне нечего больше сказать. Ояса-сан была человеком твердой веры и
старинного воспитания, и ей никогда не нравился пансион госпожи Тадзима...
Поступайте как знаете. Я же глубоко убеждена в том, что ничего лучше
"Акасака-гакуин" не найти.
Прижимая к себе Садаё, Йоко смотрела прямо перед собой, как человек,
который встречает град летящих в него камней, высоко подняв голову, даже не
пытаясь уклониться.
Кото, очевидно, уже пришел к какому-то определенному решению и теперь
сидел, скрестив руки на груди и уставившись в одну точку.
Некоторое время гости в замешательстве молчали. Быстрее других овладела
собой госпожа Исокава. Она, видимо, подумала, что ей, в ее возрасте, не
пристало сердиться на детей и, поднявшись со своего места, спокойно и
добродушно обратилась к гостям:
- Господа, не пора ли нам откланяться... Но прежде давайте еще раз
вознесем молитву...
- Прошу вас не утруждать себя молитвами, такие, как я, того не стоят! -
резко заявила Йоко, продолжая смотреть на Садаё, прикорнувшую у нее на
коленях, и ласково поглаживая ее нежное личико.
Гости один за другим стали расходиться. Йоко не пошла их провожать, под
тем предлогом, что ей жаль будить Садаё.
Все разошлись, но ни дядя, ни тетка даже не подумали подняться наверх
убрать со стола. Не зашли они и проститься с Йоко, которая продолжала молча
сидеть, прижимая к себе Садаё. Повернувшись к окну и подставив разгоряченное
лицо прохладному ночному ветерку, она разглядывала отражения тускло
мерцавших фонарей на мокрой мостовой. Улица была тихой и пустынной, лишь
редкие прохожие спешили по своим делам, да в отдалении слышался грохот конки
на Нихон-баси.
Где-то в соседних комнатах все еще плакала Айко.
- Ай-сан, Саа-тян уснула, приготовь ей, пожалуйста, постель.
Йоко сама удивилась мягкости своего тона. Айко совсем не походила
характером на старшую сестру, и при одном лишь ее виде настроение у Йоко
портилось. Айко была по-кошачьи мягкой, послушной и скрытной, и это особенно
не любила в ней Йоко. Но сегодня, против обыкновения, Йоко говорила с нею
очень ласково. Все еще всхлипывая, Айко, как всегда послушно, принялась