"Никон Арьин. Играя плотью, не имея плоти, Часть 1 (фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

собирал свои сигмогрифели по чехлам, из разноцветного кома на холсте с тихим
треском образовался совершенно новый портрет. Лицо было вполне узнаваемым:
седина короткого ежика над округлым лбом, прозрачные недоверчивые глаза, по
складке озабоченности на каждой щеке и волевой подбородок с глубокой ямкой -
новый капитан "Стерха" во всей красе.
- Опять ты со своими штучками! - едва ли не хором сказали Котов с
Помиловым. Фет только недавно стал приучать своих пилотов к возможностям
программируемой фузиоживописи. Нотки разочарования в их голосах говорили
только о том, что пилоты еще не смогли понять, как Глебу удается писать
одно, а в результате получать другое.
- Вот тебе и первая любовь, - покачал головой Седых.
В отсек зашел Антоныч - самый старший по возрасту на судне, из команды
техников.
- А, новый капитан, - Антоныч мельком взглянул на картину. - Чего это у
него лицо желтое?
- Сейчас так модно, Антоныч, - автоматически произнес Помилов,
неожиданно осознав сотни лет, стоящие за этой фразой.
- Ну-ну, - Антоныч не спеша принялся устанавливать новый экодатчик. -
Минут через тридцать будем смотреть запись с колонии, поглядим, какая мода у
них, а? Небось до смерти модный народ эти колонисты...
- Кстати, - Глеб посмотрел на портрет, - отделению пилотов приходится
плотнее других общаться с капитаном, вы это знаете. Поэтому прошу нормально
отнестись ко всем психологическим особенностям его адаптации на новом для
него судне. Капитан Нечетный достойно работал на "Медузе". К нам он
переведен, естественно, не по своей инициативе. Мы все имеем равную
ответственность перед законом, как на Земле, так и в дальнем космосе,
поэтому, ребята, будет лучше, если каждый из нас останется самим собой - и
при старом капитане, и при новом. Это только на холсте я вам рисую барышню,
а потом вы видите своего кэпа. В действительности самая главная задача для
отделения пилотов - это остаться отделением пилотов. Я знаю, что все вы об
этом прекрасно помните, поэтому и завел этот разговор.
Сказав так, Глеб спокойно удалился в сторону своей каюты, оставив
позади себя некоторую недоуменную паузу. Пилоты за годы работы привыкли к
неожиданным и малопонятным речам старшего, в которых важно было не их
содержание, а особый эмоциональный посыл, воспринимаемый каждым
индивидуально. И все же паузы возникали после таких речей постоянно.
- Художник, - веско констатировал Антоныч, включая датчик.


* * *

Илья Курсов лежал в своей каюте и смотрел в стену. Огромная волна
давних воспоминаний бесшумно захлестнула все его существо. Это было ровное
скольжение знакомых образов, тихий, приятный и немного грустный процесс.
Годы учебы в Университете, Лиссабон, он с друзьями едет к
Атлантическому океану... Знаменитый Перламутровый пляж, каучуковые горы,
менявшие свои очертания, пока толпы отдыхающих скакали вверх-вниз и в
воду... Поголовно все играют в волейбол... Мощная судорога в воде - Илья
тонул дважды и дважды его спасали друзья по учебе... Но судорога - неполная
правда. Он не сказал ребятам, что пока плавал в соленой прозрачно-зеленой