"Никон Арьин. Играя плотью, не имея плоти, Часть 1 (фантастический роман)" - читать интересную книгу авторасобирал свои сигмогрифели по чехлам, из разноцветного кома на холсте с тихим
треском образовался совершенно новый портрет. Лицо было вполне узнаваемым: седина короткого ежика над округлым лбом, прозрачные недоверчивые глаза, по складке озабоченности на каждой щеке и волевой подбородок с глубокой ямкой - новый капитан "Стерха" во всей красе. - Опять ты со своими штучками! - едва ли не хором сказали Котов с Помиловым. Фет только недавно стал приучать своих пилотов к возможностям программируемой фузиоживописи. Нотки разочарования в их голосах говорили только о том, что пилоты еще не смогли понять, как Глебу удается писать одно, а в результате получать другое. - Вот тебе и первая любовь, - покачал головой Седых. В отсек зашел Антоныч - самый старший по возрасту на судне, из команды техников. - А, новый капитан, - Антоныч мельком взглянул на картину. - Чего это у него лицо желтое? - Сейчас так модно, Антоныч, - автоматически произнес Помилов, неожиданно осознав сотни лет, стоящие за этой фразой. - Ну-ну, - Антоныч не спеша принялся устанавливать новый экодатчик. - Минут через тридцать будем смотреть запись с колонии, поглядим, какая мода у них, а? Небось до смерти модный народ эти колонисты... - Кстати, - Глеб посмотрел на портрет, - отделению пилотов приходится плотнее других общаться с капитаном, вы это знаете. Поэтому прошу нормально отнестись ко всем психологическим особенностям его адаптации на новом для него судне. Капитан Нечетный достойно работал на "Медузе". К нам он переведен, естественно, не по своей инициативе. Мы все имеем равную поэтому, ребята, будет лучше, если каждый из нас останется самим собой - и при старом капитане, и при новом. Это только на холсте я вам рисую барышню, а потом вы видите своего кэпа. В действительности самая главная задача для отделения пилотов - это остаться отделением пилотов. Я знаю, что все вы об этом прекрасно помните, поэтому и завел этот разговор. Сказав так, Глеб спокойно удалился в сторону своей каюты, оставив позади себя некоторую недоуменную паузу. Пилоты за годы работы привыкли к неожиданным и малопонятным речам старшего, в которых важно было не их содержание, а особый эмоциональный посыл, воспринимаемый каждым индивидуально. И все же паузы возникали после таких речей постоянно. - Художник, - веско констатировал Антоныч, включая датчик. * * * Илья Курсов лежал в своей каюте и смотрел в стену. Огромная волна давних воспоминаний бесшумно захлестнула все его существо. Это было ровное скольжение знакомых образов, тихий, приятный и немного грустный процесс. Годы учебы в Университете, Лиссабон, он с друзьями едет к Атлантическому океану... Знаменитый Перламутровый пляж, каучуковые горы, менявшие свои очертания, пока толпы отдыхающих скакали вверх-вниз и в воду... Поголовно все играют в волейбол... Мощная судорога в воде - Илья тонул дважды и дважды его спасали друзья по учебе... Но судорога - неполная правда. Он не сказал ребятам, что пока плавал в соленой прозрачно-зеленой |
|
|