"Нора Борисовна Аргунова. Не бойся, это я! (рассказы) " - читать интересную книгу автора

Сейчас в траве сидел молодой дрозд. Дрозд для Лобана был пока не мясо,
а неизвестно что, и Лобан, склонный к исследованиям и сомнениям, толкал
птицу лапой, с интересом разглядывал её. Для Жульки тоже дрозд непонятно
что такое, но он только пнул его носом и полетел к Рине.
Над речкой высилась сосна с обмытыми, оголёнными корнями. Из-под сосны
на Рину потянуло живым запахом, и она ухватилась за корень. Волчица
изгрызла толстый, железной прочности корень, измочалила его и принялась за
следующий. Этот корень был потоньше, и Рина, упёршись в землю ногами,
рванула его, сломала и откусила оба конца. Затем начала бешено рыть землю.
Ход показался ей узким, и ещё один корень затрещал у Рины в зубах.
Молодая волчица работала с таким ожесточением, что Жулька не решался
принять участия и только наблюдал. Он дрогнул, и мышцы его напряглись,
когда из-под сосны метнулось гибкое тело. Ласка бросилась в воду, и в ту же
секунду за ней прыгнула Рина.
Маленький хищник успел переплыть ручей и взбежать по отвесному склону,
но здесь Рина его настигла. Зверёк поднялся на задние лапы, над ним нависла
волчица. Угрожающий и полный страха визг пронёсся по лесу - и прервался.
Рина всё стояла там. Она оглянулась на Жульку. Тогда и Жулька переплыл
ручей. Рина насторожённо наблюдала за ним, и он только понюхал мёртвую
ласку. Затем волки, балуясь, скатились под обрыв и шлёпнулись в воду,
оставив ласку на берегу.
Если полное ведро приводило Жульку в восторг, то речка окончательно
лишала его разума. Пока Лобан, для начала полакав, сосредоточенно
погружался, Жулька успевал обрушиться в речку, вскопать под собой илистое
дно, взбаламутить воду и выхватить обросшую водорослями и улитками
увесистую корягу. В корягу вцеплялась и Рина, начинались борьба, прыжки и
кувырканье. И вот коряга забыта, Рина топит Жульку, а Жулька вырывается и
падает на спину Рине. Оба грязные, с облипшей шерстью, с довольными мордами
барахтаются, кряхтят...
У Лобана намокли только лапы, брюхо и шея снизу. Он давно вылез на
берег, стоит, глядя куда-то вдаль, и тихонько, про себя, поскуливает.
У него всегда тоска. В клетке тоска, и в лесу тоска. Для чего Лобану
могучее тело и неутомимые ноги, если не надо охотиться и кусок мяса
получаешь готовым? Для чего верный глаз и понятливое ухо, если лес только
для развлечений? Постоянно в напряжении его нервы - для чего? Ведь никогда,
никто, ничто не угрожает тебе и твоей стае. Где она, волчья настоящая
жизнь?
А Жульке хорошо. Накупавшись, он карабкается на крутой бережок, охотно
сползает на животе обратно, опять лезет и обрывается вместе с комьями
глины, чтобы ещё раз с наслаждением ухнуть в речку.
То и дело он вспоминает о Четвёртом волке. Жульке надо знать, где тот
находится, и он считает, что лучше всего Четвёртому быть постоянно рядом и
на виду.
Жулька не настолько глуп, чтобы не заметить, что Четвёртый ходит на
двух ногах и не покрыт шерстью. Да и ещё многое понимает Жулька: Четвёртый
вроде бы и не волк. Но и не человек, потому что все люди Жульке чужие, а
этот - свой.
Волки умеют считать, и Жулька давно сосчитал, что не трое составляют
его семью, а четверо. В конце концов, нечего ломать голову над странностями
Четвёртого. Он в семье добытчик, он старший и настолько свой, что кто же он