"В.Е.Ардов. По памяти и с натуры (Маленькие комедии. Сценки. Рассказы. Монологи. Фельетоны. Обозрения.)" - читать интересную книгу автора

Ряжкин даже глазом не повел. Повторяет распоряжение: "Мажь, и все!" А что
сделаешь? - он ведь единоначальник! Ну, думаю, обожди, единоначальничек, ты
у меня запоешь тенором...
Ладно. Приходит время, и приезжает комиссия принимать нашу халтуру. Все
идут в отремонтированный корпус. Я за ними, хотя меня никто не звал...
Товарищ Ряжкин стоит у входа: "Прошу вас, пожалуйте, прошу вас, прошу...
Эй!" - это он меня увидел. Но при комиссии ему особенно разоряться неудобно
- так? Значит, он и со мной - за ручку...
А председатель комиссии начинает уже осмотр:
- Ну-ка, ну-ка, как вы освежили этот домишко?.. Ну, с виду оно - все
прилично. И комиссия начинает улыбаться... Один член спрашивает: "А эта
дверь куда ведет?"
Я говорю:
- В соседнюю комнату... Вот, пожалуйста...
И легонько так берусь за круглую ручку двери... А ручка остается у меня в
руке. Я этот фокус удумал еще заранее. Но на комиссию это производит
"красивое" впечатление.
Председатель многозначительно говорит "нда"... Десятник Ряжкин несколько
зеленеет, но потом опять делается розовым. Думаю: "Ты у меня сегодня
поработаешь хамелеоном: будешь еще менять цвета на собственной физии!.."
- А как у вас насчет слышимости? - спрашивает председатель.
Я моментально отзываюсь:
- А вы сами попробуйте. Вот я уйду в ту комнату, а вы извольте произнести
что-нибудь здесь своим нормальным голосом.
И - шасть за дверь
Председатель, не повышая тона, солидно задает мне вопрос:
- Вы меня слышите?
Я откликаюсь оттуда:
- А как же? Я даже вас вижу!
Ряжкин теперь бледнеет и чернеет. А комиссия спрашивает:
- Как это так - видите?!
- А через щелки. Наблюдайте: я к вам просунул палец... Вот другой... Вот
третий... В общем, извиняюсь, но у меня лично на все щелки пальцев не
хватает...
Комиссия начинает смеяться. Товарищ Ряжкин, скорее, плачет. Одна
молоденькая архитекторша, чтобы перебить настроение, произносит:
- Как здесь олифой пахнет - ужас!..
Я говорю:
- Олифой? Сейчас откроем окошко, проветрим! Но я знаю, какое окно надо
открывать... Ка-а-ак я ударил по раме кулаком!.. Окно раскрылось, но куски
рамы вылетели на улицу. А я говорю таким испуганным голосом :
- Батюшки! Как же его теперь закрыть?.. Вот так открыл!
Десятник Ряжкин снова меняет цвет кожи. Сперва синеет, потом становится
цвета протухшей воблы. А наш управляющий стройконторой - он тоже был в
комиссии - спрашивает:
- Интересно, что вот эта стена - капитальная или нет?
Между прочим, эту стену мне приказано было замазывать, что называется, по
живому мясу. Она буквально у меня под правилом крошилась. А Ряжкин, когда я
ему это показал, - спустил мне директивочку: "Ладно, ты пока мажь, а потом
мы поставим подпорки". И, конечно, никаких подпорок никто не ставил. И