"Михаил Ардов. Вокруг Ордынки " - читать интересную книгу автора

он был усердным читателем аверченковского "Нового Сатирикона". Мало того, он
сам рисовал карикатуры и даже издавал рукописный журнал.
Ко времени революции, в свои семнадцать лет, Ардов был уже сложившимся
человеком и вполне сознательно разделял программу кадетской партии. Мне
вспоминается забавный эпизод, происходивший в начале шестидесятых годов.
Некий художник, которого отец каким-то образом облагодетельствовал, пришел
на Ордынку и выражал свою признательность такими словами:
- Спасибо тебе, Виктор, за то, что выручил меня... Ты - настоящий
большевик-ленинец...
- Дурак ты! - отвечал ему Ардов. - Какой я тебе ленинец? Я всю жизнь
был либералом! Я - сторонник буржуазной демократии...
Но возвращаюсь к ранним годам отца. Весной 1918 года он перешел в
восьмой - последний - класс гимназии. Было известно, что большевики уже
вознамерились кардинально изменить программу средней школы... И тогда группа
учителей предложила ученикам в течение лета пройти предметы, которые
преподавались в восьмом классе. Среди тех, кто таким образом завершил
гимназический курс, был и мой отец.
В девятнадцатом и двадцатом годах ему довелось служить в каких-то
советских учреждениях, но у него возникло желание учиться в институте.
Однако же было препятствие для поступления в советский вуз, а именно
происхождение "из служащих" или даже "из мещан". В то время уже существовал
рабфак, а в институты набирали главным образом "пролетариев" и "крестьян".
Но тут Ардову помогла протекция: на одной из его теток был женат
историк-марксист, впоследствии академик В. П. Волгин. Он-то и помог отцу
поступить в Экономический институт, тот самый, который теперь носит имя
Плеханова. Об этом заведении отец рассказывал не много, но я с его слов
кое-что запомнил.
Шел экзамен по какой-то дисциплине, кажется по юриспруденции. Советские
студенты, почти поголовно "рабфаковцы", отвечали старому, благообразному
профессору... От их косноязычия и безграмотности у экзаменатора разболелась
голова, и он слушал молодых людей с закрытыми глазами. Настала очередь
Ардова, который в самом начале своего ответа произнес латинскую цитату. На
лице профессора появилась блаженная улыбка, он приоткрыл глаза, взглянул на
моего отца и спросил:
- Вы - гимназист?
- Да, - отвечал Ардов.
- "Отлично", - сказал экзаменатор, - идите, идите... - И снова опустил
веки, чтобы слушать очередного "рабфаковца".
Ардов со своим гимназическим образованием и "буржуазным происхождением"
был в институте белой вороной, и перед самым окончанием у него произошел
конфликт с тамошними комсомольцами. Хотя мой отец не состоял членом их
организации, его вызвали для разговора. Надобно заметить, что к этому
времени Ардов был уже вполне сложившимся литератором, автором многочисленных
театральных рецензий и газетных фельетонов.
В комитете комсомола ему заявили:
- Вы, как состоятельный студент, должны внести нам определенную сумму
денег на общественные нужды.
Возмущенный этим вымогательством, отец отвечал:
- Ничего я вам не должен и ничего я вам не внесу.
- В таком случае вы не получите на руки диплом об окончании!