"Михаил Ардов. Вокруг Ордынки " - читать интересную книгу автора

Ардов вспоминал, что Зощенко читал свои рассказы мрачновато, без тени
улыбки... А зал в это время буквально корчился от смеха. Вот речь отца,
записанная мною дословно:
- Как-то я спросил Михаила Михайловича, отчего он так мрачно читает. На
это он мне сказал: "Когда я сочиняю свои рассказы, я смеюсь так, что валюсь
от смеха на диван. Но раз отсмеявшись над чем-нибудь, я уже больше никогда
не смеюсь". Но вот однажды я заметил, что во время чтения какого-то рассказа
Зощенко против обыкновения улыбнулся. Когда он окончил, я спросил его:
"Почему вы улыбнулись?" Он отвечал: "Просто я забыл это место".
И сам Ардов великолепно читал свои рассказы и даже очень это дело
любил. В ответе на анкету журнала "Вопросы литературы" он в свое время
писал:
"Только тот, кто испытал хотя бы раз счастье дарить людям смех, сумеет
понять, насколько пленительна наша профессия - профессия сатирика. Когда мне
удается рассмешить аудиторию - рассказом, рисунком, публичным исполнением
моего произведения, - я испытываю ни с чем не сравнимую радость" (1967, №
10).
Среди поклонников ардовского дарования были люди самые неожиданные. Я,
например, узнал от своего друга Максима Шостаковича, что его отец, Дмитрий
Дмитриевич, частенько цитировал рассказ Ардова. Если великий композитор
слышал какой-нибудь громкий звук, доносившийся из кухни, то всякий раз
выкрикивал такое двустишие:

- Граждане! На кухонном фронте
Горящий примус не уроньте!

Это - из ардовского рассказа "Лозунгофикация", он написан в 1926 году.
Я знавал нескольких людей, которые цитировали забавные двустишия из той же
новеллы. Ну, например, такие:

Контрреволюция в том зарыта,
Кто марает чужое корыто!

Прикройте дверь - и она не дует.
Под прикрывшего сознательного индивидуя!

Одернут немедленно должен быть всякий,
Кто кусает прохожих посредством собаки!

Вхождению без доклада
Мировая буржуазия только рада!

Мой отец был женат два раза. Первой его женой была умная и обаятельная
женщина Ирина Константиновна Иванова. (Один старый москвич рассказывал у нас
на Ордынке, что во времена предреволюционные Ира Иванова считалась одной из
самых красивых гимназисток во всей Москве.)
В двадцатые годы за ней некоторое время ухаживал Осип Максимович Брик.
Ардов передавал такой эпизод: они были в какой-то многолюдной компании, где
присутствовали и Брик, и Маяковский. Осип Максимович разговаривал с Ириной
Константиновной, и тут к ним подошел Маяковский. Он сказал: