"Том Арден. Танец арлекина (Орокон-1) " - читать интересную книгу автора

цветов. Она услышала шелестение жуков под корой и звуки, издаваемые
червями, ползавшими в жирной земле кладбища. Ярко-голубая вспышка - и
птичка исчезла.
- Вот глупая!
Отец стоял у надгробья и что-то негромко бормотал. Ката подпрыгнула,
дважды поклонилась маме, которая теперь жила под землей, и быстро побежала
по кладбищу, прыгая по надгробным камням, словно по ступенькам. На бегу она
распевала:

Камень холодный, камень жестокий,
Камень безжалостный и одинокий.
Ну а земля - это жизнь и спасенье:
Смерть принесет, но подарит рожденье!

- Эй, девчонка!
Голос прозвучал резко и внезапно, словно выстрел. Ката обернулась.
Она часто моргала. Со стороны храма между могил к ней шла какая-то
толстуха.
- Как ты смеешь осквернять места упокоения усопших, девчонка?
Женщина была полногрудая, в черном платье с длинным шлейфом.
- Ты что, не понимаешь меня, девчонка?
Тяжело дыша, женщина нависла над Катой, похожая на страшную птицу,
слишком грузную для того, чтобы уметь летать... На голове у незнакомки был
нахлобучен чепец, формой напоминавший ведерко для угля, на груди сверкал
золотой кулон.
- Ты, видно, ваганское отребье! Я научу тебя почитать бога Агониса!
Ката не понимала, о чем говорит женщина. Девочка только смотрела на ее
жирное, заплывшее лицо. Ката стояла на надгробном камне, испещренном
причудливым орнаментом. Женщина схватила ее за руку и стащила на землю.
Ката стала вырываться, раскричалась:
- Отпусти меня, отпусти!
- Отпусти ее, Умбекка!
- Папочка!
Толстуха отпустила руку девочки. Ката сердито стукнула женщину и
спряталась за спиной у отца. Выглянув, она получше рассмотрела женщину.
Лицо ее было испещрено сеткой кровеносных сосудов. Поросячьи глазки злобно
сверкали.
- Ах, вот как? Сайлас Вольверон! - язвительно фыркнула толстуха. - Так
я и знала. Девочка - не Катаэйн!
- Я Катаэйн! - сердито воскликнула Ката.
Но отец ласково погладил ее по голове - похоже, просил помолчать.
- Ты не изменилась, Умбекка, - только и сказал старик и повернулся,
чтобы идти. - Пойдем, детка. Пора на ярмарку.
- Вот-вот, отведи ее к ее сородичам, - злобно процедила сквозь зубы
толстуха. - "Катаэйн" тоже мне нашлась! Ваганское отродье! И думать тут
нечего!
- Нет, Умбекка. Она - дочь Эйн, разве ты не видишь?
Развернувшись, старик повернул Кату лицом к Умбекке. Толстуха
придирчиво оглядела девочку с головы до ног. Худенькая, резвая, возраст -
пять циклов, черные волосы, перепачканная мордашка. Руки и ноги девочки