"Сильвестер Эрдег. Безымянная могила (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Именно по моей инициативе начат был вскоре после этого судебный процесс
против Иисуса; о его согласии я знал. Каиафа долго не мог понять, зачем
это нужно; именно я сказал ему то, что его убедило: лучше, если ради блага
народа умрет один человек; слово "один" я подчеркнул особо. Не думаю, что
он все понял; но сделал вид, что понял, и стал действовать. На Пилата мне
пришлось оказать давление, подбивая на беспорядки чернь. Насчет
Антипы-Ирода я уверен был, что он совать палки в колеса не станет.
Непреходящая заслуга Иисуса в том, что он никому ни словом не проговорился
о тайном плане. За все время мы с ним не обмолвились ни единым словом, да
и видели друг друга всего только раз. Своей смертью он показал достойный
пример, и я облегченно вздохнул: да, если так пойдет, мы достигнем цели,
мы добьемся свободы и независимости. Все это не произошло бы так гладко,
если бы я заранее не убедился в том, что у Иисуса найдутся последователи.
Гарантией был Иуда, и поэтому я хотел. чтобы он остался жить после того,
как его вынули из петли.
Остальные были не столь важны. На второй процесс Петра и его
сотоварищей я даже не пошел, передав Гамалиилу: если может, пускай
поприсутствует. Он, как человек добросовестный, пошел и сделал все, что
было нужно.
Тут и должно было выясниться, правильно ли я все рассчитал. С Иудой,
после его заключения под стражу, попытки самоубийства и последующего
выздоровления, я пытался несколько раз поговорить с глазу на глаз. Он
молчал. Это меня успокоило. Я не ошибся: именно на него следовало
опираться в выращивании той силы, которая одержит победу. Из-за упрямого
молчания его я - для вида - велел бить его палками. Каиафе, зная о его
скорой отставке, я посоветовал вести с ним переговоры; я знал:
предводитель должен вступать в контакт лишь с другим предводителем, пусть
тот и находится под стражей. Моя роль вообще была уже исчерпана. Я
спокоен, ибо Иуда вернулся в Иерусалим и под именем Анании стал
влиятельным человеком в Синедрионе.
Мое последнее политическое пожелание: не мешайте ему развернуться. Он -
наш единственный шанс. Пока он жив, пока он здесь, он знает, что нужно
делать. И я могу умереть спокойно.
Пусть моя последняя воля послужит на все времена свидетельством и
уроком: с внешним угнетением способны справиться лишь внешние силы,
вырвавшиеся изнутри; ибо тот, кто остается внутри системы угнетения, не
пригоден для этого.
Мария Магдалина Городок Вифания находится в пятнадцати стадиях от
Иерусалима, это добрых полчаса пешего пути. Лука не знал, живы ли еще
Марфа и Мария Магдалина, жив ли Лазарь. Не знали этого и братья. Когда он
стал расспрашивать их, у них округлились глаза. Кто-то сказал: в самом
деле, что с ними, где они? Еще кто-то качал головой: наверняка уже умерли;
будь они живы, мы бы о них слышали. Один из братьев вызвался сходить в
Вифанию.
- Расспрошу там людей, если это тебе важно, брат Лука.
- Важно, - ответил Лука. - Очень важно.
На другой день к полудню посланец вернулся. Лука разбирал свитки; те,
что были уже не нужны, бросал на пол.
- Нашел, - радостно объявил посланец. - Мария будет ждать тебя.
Лука кивнул, показал на валяющиеся на полу свитки: