"Василий Иванович Ардаматский. Возмездие (Роман) " - читать интересную книгу автора

Президиум ЦИК Союза ССР постановляет:

Наградить орденом Красного Знамени тт.
МЕНЖИНСКОГО В.Р., ФЕДОРОВА А.П., СЫРОЕЖКИНА Г.С.,
ДЕМИДЕНКО Н.И., ПУЗИЦКОГО С.В. и ПИЛЯРА Р.А.

Товарищам: АРТУЗОВУ А.X., СОСНОВСКОМУ И.И.,
ГЕНДИНУ С.Г. и КРИКМАНУ Я.П. объявить благодарность
рабоче-крестьянского правительства Союза ССР за их
работу.

Председатель Президиума ЦИК СССР
М.Калинин
Секретарь А.Енукидзе


ЧАСТЬ 1
НАЧАЛО

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Офицер царской армии Леонид Данилович Шешеня ночью в сугубо штатском
виде - в брезентовой куртке, в кожаной кепке-нашлепке и охотничьих сапогах -
пробивался через польско-советскую границу. Унизительно офицеру, имеющему
орден за храбрость, таиться по кустам, как последнему вору, замирать
по-заячьи, слушая шорохи. У Шешени выбора не было, эмигрантская жизнь
сделала его послушным, но он не из тех русских эмигрантов, которые
счастливы, если могут, не голодая, ждать своего возвращения в Россию. Он
борется за это возвращение, он кажется себе героем, и уж кому-кому, а ему по
возвращении на родину за все воздастся сторицей.
В той, очищенной от красных, России Леонид Шешеня рассчитывает получить
больше, чем другие. Борис Викторович Савинков сказал ему однажды: "Быть
возле меня - значит быть возле истории". Шешеня не очень ясно представляет
себе, что это означает, но, когда он думает о себе и об истории, он видит
себя в черной лакированной пролетке на резиновых шинах, с ярко-желтыми
спицами колес. Шурша резиной, мчится пролетка по мощеному большаку, а справа
и слева мужики на полях - кланяются, кланяются, кланяются. Такое счастье
обладания властью ему подсказывали воспоминания детства...
Как складно начиналась его жизнь - он был единственный наследник
богатого хутора, дочка мельника поглядывала на него с авансами... И все
пошло вкось. В двенадцатом году забрили в солдаты - как батя ни бился,
откупиться не удалось. Но оказывается, и военная судьба может лечь хорошей
картой. Батя снова потряс свою кулацкую мошну - густо смазал разных военных
начальников, чтобы добрые были к его единственному наследнику. Да и сам
Шешеня сообразил, что к чему, когда погоны на плечах. В начале семнадцатого
года он был уже капитаном с двумя орденами, хотя всю войну служил в
приличном отдалении от фронта. Война явно шла к концу, и Шешеня все чаще
видел во сне свой дом в шесть окон, под железом, на высоком каменном
цоколе...
Но тут случилось черт те что. Какие-то купленные на немецкие деньги