"Джеффри Арчер. Месть Бела ("Конан") " - читать интересную книгу автора

О том, что случилось с ним на этой прогулке, Конан не рассказал Симуру,
и никогда, никому не расскажет.
В одном из переулков, куда он завернул без всякой на то для себя
надобности, его окружила толпа оборванцев. Это был тот самый сброд, который
мог нападать лишь стаей, лишь на заведомо слабого, не способного к отпору
противника. Свора шакалов, где каждый в отдельности не стоил и плевка. Но в
чем им никогда нельзя было отказать, так это в безотказном нюхе на
подходящую жертву. Раньше это шакалье на полет стрелы не приблизилось бы к
варвару, но тут они решились напасть. Чутье подсказало им, что с виду
внушительный северянин с длинным мечом в заплечных ножнах будет для них
сегодня легкой добычей. Так и оказалось.
Конан оцепенел. Вокруг него бесновались гогочущие оборвыши, мелькали
дубины и редкие кинжалы. Кошель на поясе киммерийца оттягивали двадцать
золотых, которые надо было защищать от обнаглевшей швали. Но северянин не
мог. Мелкая дрожь сотрясала тело варвара, ноги подкашивались, руки не
поднимались, мозг заполонил страх, ничего кроме страха. Еще вчера, случись
подобное, Конан, не доставая меча, расшвырял бы вонючих, гнилозубых
дохляков, устроил бы себе потеху. Они бы у него визжали, как крысы, которых
давят сапогами, ползали бы на коленях и, вымаливая пощаду, целовали бы ему
пятки. Еще вчера... Но сегодня мир перевернулся с ног на голову.
Да и явь ли это? Разве может быть на самом деле такое, что он, Конан из
Киммерии, неустрашимый варвар, потерявший чувство страха вместе с молочными
зубами, стоит, бездействуя, и трясется, как травинка на ветру, перепугавшись
каких-то дешевых обитателей помойки? Нет, он болен, его лихорадит, это
горячечный бред. Так думал киммериец, а ему что-то кричали, требуя и
угрожая, хохотали в лицо и грозно размахивали своим примитивным, но опасным
оружием.
Легкий укол кинжальным острием и одновременно удар дубиной по ребрам
выбил Конана из состояния оцепенения и лишил надежды на то, что можно
проснуться и посмеяться над глупыми сновидениями. И киммериец, оглянувшись и
увидев брешь в кольце столь реальных тел в лохмотьях, прыгнул туда, пробил
оцепление и бросился наутек. Уступающие северянину в крепости ног и
выносливости преследователи быстро отстали.
Он не помнил, как добирался, он осознал себя уже лежащим на тюфяке в
своей комнате на втором этаже трактира "Кровавые кони" и дрожащим, как при
сильном ознобе. Он перестал быть собой и не в силах был осмыслить это.
Голова нестерпимо болела, мозг грозил расплавиться в черепе, мысли
напоминали осколки разбитого вдребезги зеркала.
Он это или не он, что происходит, когда началось, с ним ли это
происходит? Бред, кошмар, болезнь, колдовство? Вопросы сводили с ума. Он
чувствовал, что теряет разум. И, как спасение его разуму, пришел сон. Сон
отправил его в спасительную тьму...

* * *

- В эту ночь я впервые увидел этот треклятый коридор.
- Коридор? - переспросил Симур.
- Да, коридор, - Конан усмехнулся, - коридор в новые мучения...

Глава третья