"Джеффри Арчер. Одиннадцатая заповедь" - читать интересную книгу автора

полицейские машины с включенными мигалками. Он прижался к обочине, и они
пролетели мимо. Под их прикрытием машина "скорой помощи" увезла с места
происшествия бездыханное тело Гусмана.
На ближайшем перекрестке он свернул налево и начал свой долгий кружной
путь к ломбарду. Через двадцать четыре минуты Фицджеральд припарковался в
переулке позади ломбарда. Выходя, он не стал запирать машину, поскольку
рассчитывал снова оказаться в ней менее чем через две минуты.
Как и в первый раз, сработала сигнализация. Но сейчас на нее можно было
не обращать внимания. Полицейским не до этого: они либо находятся на
стадионе, где через полчаса начнется футбольный матч, либо задерживают всех,
кто не успел покинуть окрестности Плаза де Боливар.
Фицджеральд закрыл за собой дверь. Во второй раз за день он быстро
пересек помещение ломбарда и вернул потрепанный кожаный кейс на его законное
место в витрине. Сколько времени пройдет, прежде чем Эскобар обнаружит, что
одним из шести патронов кто-то воспользовался и в чемоданчике лежит лишь
стреляная гильза? А обнаружив, даст ли он знать об этом полиции?
Не прошло и полутора минут, как Фицджеральд снова сидел за рулем
"фольксвагена". Он двинулся в сторону аэропорта, вслед ему несся звон
сигнализации.
На скоростной магистрали Фицджеральд перестроился в средний ряд и
поехал с положенной здесь скоростью. Он свернул к аэропорту, но потом,
метров через четыреста, съехал с трассы на стоянку отеля "Сан-Себастьян".
Открыв бардачок, он извлек оттуда южноафриканский паспорт со множеством виз
и, чиркнув спичкой - фирменный коробок Фицджеральд прихватил в "Эль
Бельведере", - поджег Дирка ван Ренсберга. Когда огонь подобрался к пальцам,
он открыл дверцу автомобиля, бросил остатки паспорта на землю и затоптал
пламя, предварительно удостоверившись, что южноафриканский герб все еще
узнаваем. Положив спички на пассажирское сиденье, он достал с заднего
сиденья чемодан и захлопнул дверцу. У парадного входа гостиницы он выбросил
останки Дирка ван Ренсберга в урну.
Фицджеральд протиснулся сквозь вращающиеся двери вслед за группой
японских бизнесменов и под их прикрытием добрался до лифта. Он оказался
единственным пассажиром, вышедшим на третьем этаже, и быстрым шагом
направился к 347-му номеру. Положив чемодан на кровать, он посмотрел на
часы: час семнадцать до вылета.
Прежде чем скрыться за дверью ванной, где он собирался избавиться от
недельной щетины, Фицджеральд снял пиджак и бросил его на единственный в
комнате стул. Двадцать минут ушло на то, чтобы горячий душ вернул его
волосам их естественную волнистость и рыжеватость.
Вернувшись в спальню, Фицджеральд надел чистое белье, выдвинул ящик
комода и, пошарив рукой, нащупал пакет, приклеенный скотчем к дну верхнего
ящика. Он не появлялся здесь уже несколько дней, но у него не было опасений
по поводу того, что кто-то обнаружит его тайник.
Фицджеральд разорвал коричневый конверт и быстро проверил, все ли на
месте: еще один паспорт, уже на третье имя, пятьсот долларов старыми
купюрами и билет первого класса до Кейптауна.
Пять минут спустя Фицджеральд шагал по гостиничному вестибюлю. Он был
уверен, что никто ни в чем не заподозрит мужчину в синей джинсовой рубашке,
спортивной куртке и серых фланелевых брюках. К стойке портье он подходить не
стал - восемь дней назад он заплатил за номер вперед наличными.