"Сергей Арбенин. Собачий бог " - читать интересную книгу автора

- Чего ради стрелять кинусь? Пусти - не в лесу же ночевать.
Двери открылись. Ключник махнул рукой:
- Туда, что ли, ступай. Под стеной амбара - там соломы постелили, тоже
странные спят. Лошадку к коновязи привяжи, в конюшне, говорю, тоже места
нет.
- Добро... - пошел было странник, но обернулся: - А кто там, под
стеной-то? Псоглавцы?
Ключник, запирая ворота, глянул искоса, помедлил:
- Головы у их, как у всех добрых людей. Отужинали и спать легли. А кто,
откуда, куда путь держат, - про то не ведаю.

Приезжий лег на солому, шапку - под голову. Рядом богатырски храпели
странники.
Когда взошла луна и выглянула в прорезь тягучих облаков, словно
щурясь, - далеко, в лесу послышался одинокий волчий вой.
Странник поднялся. Тенью заскользил от одного спящего к другому.
Наклонялся - и шел дальше.
Вошел и в конюшню - неслышно, как кошка. После конюшни заглянул и в
клети, а после в кельи вошел. Входил в каждую - и быстро выходил. Будто и не
было никаких запоров.

Утро занялось - и крик поднялся.
И у амбара, и в амбаре, и в конюшне, и в кельях - везде лежали мертвые
люди, зарезанные во сне. Да зарезанные страшно: с порванными глотками, с
почти откушенными головами.
А странник пропал, хотя и не выезжал со двора. Пропал вместе с лошадью.
Братия и послушники попрятались по кельям. Потом игумен Михаил велел
запереть ворота.
Монахи за конюшней стали копать глубокую яму. Игумен стоял рядом,
надзирал, хмурясь и кусая губы.
А потом вдруг всем велел разойтись по кельям и усердно молиться. Кельи
запер собственноручно, перекрестился:
- Борони Бог, дойдет до Москвы - не сносить нам голов.
Он подумал.
- А ведь дойдет, дойдет... Странники донесут.
Заперевшись в собственной келье, игумен споро разделся до исподнего,
достал из сундука - из потайного отделения, - крестьянский кафтан, шапку,
кушак, переоделся. Большими ножницами наспех, кое-как, клочьями подстриг
бороду; побросал в дорожный мешок книги, золоченую утварь, золотой крест, в
кушак затянул золотые монеты. Выглянул из окошка, огляделся. Кряхтя, пролез
в узкий проем, засеменил к каменной ограде, неловкий в кафтане - словно ряса
мешала...

- Странно, - заметил Неклюд Рукавов. - Монастырь есть, а монасей не
видно.
Отряд конных опричников остановился на дороге. Впереди возвышались
монастырские постройки; над ними кружилось воронье. Ни на дороге, ни на
огородах не видно было ни единого человека. И ворота монастыря были
сиротливо распахнуты.
- Ступай вперед, - велел Генрих Штаден. - Разведай.