"Лидия Львовна Арабей. Лариса (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Поздно вечером, лежа на своем диванчике и слушая, как посапывает спящий
вместе с ней Сережка, Лариса думает: вот если бы найти, придумать слово, от
которого отец бросил бы пить водку и ссориться с мамой. Как в сказке - стоит
сказать "сим-сим, отвори дверь", - и дверь отворяется. Но какое слово? Как
его придумать? Может, кара-вара... Или рона-корона... Вот если бы такое
слово помогло...
И Лариска, лежа в постели, начинает шептать: "Кара-вара...
рона-корона... пусть не приходит пьяным, пусть не ругается..."
А за ситцевой занавеской, которой завешен ее диванчик, отчим с пьяной
придирчивостью изводит мать. Голос его то возвышается, то падает, и слышно,
как плачет, всхлипывает мама.


2

В солнечный сентябрьский день бежала Лариса из школы. С кленов слетали
красные, похожие на гусиные лапки, листья. Они ковром устилали дорожку, и
Ларисе было жаль наступать на них. Она нагнулась, подняла один, второй, и
пока пробежала сквер, набрала целый букет красных лапок. В одной руке букет,
в другой - портфель. Он набит так туго, что измятые углы торчат, как у Рекса
уши.
Сегодня у Ларисы удачный день. Во-первых, пятерка по контрольной по
арифметике. Во-вторых, на большой перемене она выиграла открытку.
Пионервожатая Валя устроила в зале игру. Из конца в конец зала протянула
толстую нитку, к нитке прицепила конфеты, яблоки, карандаши, открытки. Всем
по очереди завязывали глаза, давали в руки ножницы и, повертев на месте,
направляли к нитке. И вот Лариса отрезала ножницами открытку, на которой
была фотография Тельмана - вождя немецких коммунистов.
"Повешу дома на стенку, - подумала Лариса. - Вот только если б рамочку
еще, если б такую, как у тети Зины, что около зеркала у них стоит".
Вспомнив про тетку, Лариса решила забежать к ней, тем более что улица,
на которой жила тетка, была сейчас рядом.
У тети Зины, хотя жили они только вдвоем с дядей Колей, был свой,
собственный дом. В доме были три большие комнаты, очень хорошо и красиво
убранные. В каждой комнате на стенах висели ковры, ковры лежали даже на
полу. На окнах, на дверях - бархатные портьеры. В одной комнате стояла
широченная никелированная кровать, а на ней - целая гора, до самого потолка,
подушек. И, главное, цветы. Очень много цветов, сделанных из бумаги. Цветы
были как живые, словно их только что нарвали и поставили в воду.
Лариса знала, что тетя Зина - мамина двоюродная сестра, что дядя Коля,
муж тети Зины, работает на заводе бухгалтером. Мама почему-то не очень
любила тетю Зину и ходила к ней редко. Но Ларисе бегать туда не запрещала, и
Лариса бегала довольно часто.
Когда она сегодня пришла к тете Зине, там как раз обедали. Дядя Коля в
одной руке держал газету, в другой ложку и, не глядя в тарелку, ел суп.
Порою он так и не доносил ложки до рта, увлеченный чем-то в газете, потом
хлебал снова.
Тетя Зина велела Ларисе вымыть руки, усадила за стол. Она поставила
перед ней тарелку с густым пахучим супом, в котором было много мяса, подала
большую тяжелую ложку.