"Лидия Львовна Арабей. Мера времени (Повесть) " - читать интересную книгу автора

будет работа всего конвейера. И как бы хорошо ни работала одна из вас, если
остальные будут работать неаккуратно, весь ее труд пойдет насмарку. Так
неужели же не стыдно тебе, Рая, - повернулась она к белокурой девушке, -
подводить своих подруг? А ведь раньше ангренаж у нас был в порядке.
Небрежность я за тобою заметила в первый раз, пускай он будет и последний...
Еще часто у нас идут грязные часы, - Ольга Николаевна обращалась теперь не к
одной Рае, а ко всем. - Значит, недостаточно еще мы боремся за чистоту. А
грязь в нашем деле - главный враг.
Ольга Николаевна стала говорить о необходимости внимательно и с душой
относиться к работе на своем участке. Она называла имена и фамилии девушек,
за которыми замечала неаккуратность, и строго, но как-то доброжелательно,
по-матерински их распекала.
- И еще один вопрос, - Ольга Николаевна вынула руки из карманов халата,
переплела красивые белые пальцы. - Это по поводу Горбач. Я потому пригласила
и вас, Игорь Борисович, что сама уже в тупик зашла.
Девушки и до этого слушали внимательно, но как только Ольга Николаевна
заговорила о Горбач, тишина стала напряженной.
- Так что же тут думать, - прозвучал в этой тишине строгий голос Игоря
Борисовича. - Надо принимать административные меры.
- Думала уже и об этом, - махнула рукой Ольга Николаевна. - Мы-то без
нее обойдемся. Но куда она от нас пойдет? Она ведь живой человек... Где-то ж
ей надо работать. Что же, сбыть ее куда попало, да еще с хорошей
характеристикой, чтоб поскорее взяли... И такое бывает. На тебе, боже, что
мне негоже... Не поблагодарят нас те, куда она от нас попадет. - Ольга
Николаевна остановилась, взглянула на Инну. А та смотрела куда-то в окно,
словно до того привыкла к подобным проработкам, что принимает их как совсем
обыкновенное. - Ума не приложу, как из нее человека сделать, - пожала
плечами Ольга Николаевна. - И если бы уж совсем не умела работать. Так нет
же. Если захочет, работает нормально, а потом опять как что-то в ней
перевернется. Сидит за конвейером, будто сонная, работа из рук валится. И
какие меры принимать - не знаю. Переставить на другую операцию? Так
переставляли. На стрелках она сидит после ангренажа... Когда мы обнаруживаем
среди нас вора, бандита, хулигана, - то есть, я хочу сказать, не среди нас,
среди нас, слава богу, таких нет, а вообще - есть же еще и такие, - так не
очень ломаем голову, как с ними быть. На вора, на хулигана существует закон,
который привлекает его к ответственности. Таких людей временно изолируют от
общества, воспитывают их в иных условиях. А что делать с лодырем, лежебокой?
Выбросить из коллектива? Так он зашьется в другой и там будет ни богу свечка
ни черту, как говорят, кочерга. Бойтесь, девочки, этого порока -
лентяйства, - горячо продолжала Ольга Николаевна. - Лентяй - самый худший
инвалид, и пенсии ему не дают, инвалиду этому. Одна ему пенсия - неуважение
людей, которые сами работают честно и старательно.
Ольга Николаевна помолчала, будто думая, что еще сказать девушкам.
- Скоро многие операции на конвейере заменят автоматы - будут делать и
правку волоска, и правку баланса, и многое другое, вы будете только следить
за автоматами. А пока заводу нужны ваши нежные девичьи руки, зоркие молодые
глаза... Одним словом, надо стараться, девочки, - заключила Ольга
Николаевна.
Поднялся со стула Игорь Борисович. Постоял с минуту, обводя взглядом
работниц. Брови его нахмурились больше обычного.