"Лидия Львовна Арабей. Мера времени (Повесть) " - читать интересную книгу автора

легла на диван лицом к стене. Антонина Ивановна всполошилась.
- Что с тобой, доченька? Что случилось?
Зоя расплакалась.
Мать гладила ее плечи, волосы, утешала, как маленькую.
- Ну что такое, расскажи, - чуть не плакала и Антонина Ивановна.
Размазывая слезы ладонями, Зоя стала рассказывать, какой зверь у них
начальник цеха, как придирается к ней, как хотел перевести на другую
операцию, обозвал барышней, а сегодня на собрании при всех набросился на
нее, сказал, что ничего из нее не получится.
- И что это за начальник такой! - возмущалась Антонина Ивановна. - Как
это он может так говорить о человеке? В газету бы про него написать.
- Очень он испугается твоей газеты, он же уверен, что прав.
Антонина Ивановна задумалась, вздохнула.
- Так бросай ты эту работу, доченька. Нечего тебе из-за нее здоровье
губить, - твердо сказала она.
Зоя уже только всхлипывала. С какой радостью она ухватилась бы за
материнские слова, пусть бы еще раз повторила! И Антонина Ивановна словно
услышала ее мысли.
- Я давно говорила, чтобы ты бросала этот завод. Тогда не послушалась,
а теперь вот плачешь.
- Я бы послушалась, но папа был против, - направляясь к умывальнику,
сказала Зоя.
- Ну, уж теперь я сама буду с ним говорить, - успокоила ее мать.
Зоя умылась, причесалась. Антонина Ивановна расставила перед нею
тарелки.
- А папа где? - спросила Зоя.
- Пошел в библиотеку, скоро вернется, - ответила Антонина Ивановна. - А
ты завтра же отнеси заявление. Другую работу найдем. Не хочу я больше твоих
слез видеть!
"Конечно, самое лучшее - бросить завод, - думала Зоя. - Нечего зря
тратить время. Если б она знала, что будет так трудно, ушла бы еще раньше,
еще когда первый раз об этом говорила с матерью. Но тогда еще надеялась, что
научится работать, привыкнет к конвейеру. Почему другие там сидят, это их
дело, это ее не касается. И хоть бы у нее что-нибудь получалось! А то
вертит, вертит эти балансы, а они и не думают слушаться. И еще Игорь
Борисович. Если уж привязался, так не отвяжется, не оставит ее в покое. И
ясное дело: если начальнику не понравилась, не будет удачи".
И все-таки полной уверенности у Зои не было. Если бы не девчата: Валя,
Люба и особенно Реня. Возникало чувство, будто она им что-то плохое делает,
как-то их оскорбляет, бросая работу.
"А что я им и что они мне? - сама перед собою оправдывалась Зоя. -
Каждый ищет, где ему лучше. Если они настоящие подруги, пускай порадуются за
меня, когда я найду работу по душе".
- Посоветуюсь с Женей, - вздохнула она и глянула на часы.
Стрелки показывали семь, а свидание с Женей было назначено на восемь.
"Еще целый час", - с грустью подумала Зоя и, чтобы хоть чем-то занять
себя, взяла с полки свой альбом. Вспомнила, что Женя подарил ей
фотокарточку. Вынула ее из сумочки. Сначала хотела поместить в конце
альбома, потом передумала и открыла первую страницу. Здесь были две
фотографии - Зоина и Михаила Павловича, еще времен его молодости. Зоя