"Татьяна Апраксина. Черный Истребитель" - читать интересную книгу автора

заторможенный. Таньке это совсем не понравилось. Телохранителю, по ее
представлениям, полагалось быть в отличной форме двадцать четыре часа в
сутки. А тут то кошмары ему по ночам снятся, то выглядит как обкуренный.
Нехорошо как-то.
В кружки опять плеснулась янтарная жидкость, приятно запахло коньяком и
свежей заваркой. Саша долго и задумчиво смотрел в кружку, наконец, потряс
головой, словно стряхивая с себя что-то невидимое, но липкое.
- Так. О делах наших грешных. Паспорт тебе сделан. Вполне приличный, и
в гостиницу, и на улице сгодится. И билеты покупать можно. В пределах СНГ.
За границу я бы не стал пробовать, хотя клялись и божились, что паспорт
прямо идеальный.
- Покажи.
Саша извлек из кармана джинсов документ в прозрачной обложке. По нему
Танька оказалась Тамарой Генриховной Розенберг. Лицо на фотографии каким-то
чудом походило на нее, особенно со стрижкой, хотя волосы нужно было
перекрасить в более темный оттенок. Но имя и фамилия ее убили наповал.
- Саш, ну куда с моей рожей из себя еврейку изображать? У меня же на
лице надпись - костромская губерния.
- А я похож на еврея?
Танька задумчиво рассмотрела его в фас и в профиль.
- Да вроде не похож...
- А тем не менее моя мать - чистокровная еврейка. Так что вполне
нормально. А теперь о делах потусторонних. - Саша еще раз полез в карман и
извлек оттуда помятый лист бумаги для принтера, сложенный раз в восемь.
Развернул, еще раз задумчиво разглядел и передал Таньке.
Танька взяла лист. На нем уверенной, хотя вовсе не привыкшей к рисунку
рукой, скорее - рукой чертежника были нарисованы два летных средства. И оба
они были Таньке прекрасно знакомы.
- Поздравляю, прилетели... - сказала она, роняя бумажку на колени, но
не отводя от нее глаз. Два силуэта - зализанных очертаний "морской скат" и
почти треугольный угловатый, но изящный "бумеранг" - взирали на нее с немым
укором.
- Это откуда? - спросила она Сашу, глядя на него искоса и стараясь не
встречаться с ним взглядом.
- Это мне приснилось. Нарисовал, пока ждал своего человека. Начертил,
вернее. Я чертить умею, а не рисовать.
- А - вот что тебе ночью снилось, когда ты мне чуть нос не сломал...
- Ну, извини. Снился мне какой-то жуткий кавардак и вообще кромешный
ужас. Мне кошмары и после армии не снились. А тут что-то такое непонятное,
чужое, дикое...
- Что снилось-то?
- Полет, бой в воздухе... машина разбилась, я чувствовал, как она
умирает. Машина - живая. И я умер не потому, что получил травмы, а потому,
что машина умерла.
- И которая из них твоя?
Саша уверенно ткнул в "бумеранг".
- А это тот, кто меня сделал... - показал он на "ската".
- Поздравляю... - еще раз сказала Танька, подпирая рукой отвисающую
челюсть. - Саш, я тебе ничего вроде не описывала, правда? Я тебе общую
раскладку и одну историю рассказала. Так?