"Татьяна Апраксина. Цена Рассвета" - читать интересную книгу автора

2

Фархад наблюдал, как мать, засучив рукава яркой домашней блузы, месит
тесто, чтобы сделать шиш-барак. Рецепт он знал наизусть и при желании смог
бы приготовить любимое блюдо. Мелко нарезать лук, добавить его к фаршу, туда
же орешков и пряных трав, обжарить все на медленном огне, дать начинке
остыть и только после этого начать лепить крупные, с кулак, пельмени из
дрожжевого теста. Потом они запекаются в духовке, и каждые пять минут нужно
подливать понемножку бульона, так, чтобы тесто не размякло, но пропиталось
сочным бульоном, в которой добавлена ложечка оливкового масла с мятой и
чесноком...
Мог бы приготовить сам, конечно - но разве смысл был в самом шиш-барак?
Нет, важно было только одно: это делает мать, и делает своими руками, для
него. В доме Салмана Наби хватало кухонной прислуги - повар, два кухаря,
посудомойка, - но мать Фархада любила баловать сына своей готовкой. Фархад
мог в любой момент приказать слугам приготовить какое угодно из любимых
блюд, но куда больше любил сидеть на подоконнике в кухне и смотреть, как
мать ловко управляется с тестом или фаршем.
Елена Наби была осью, вокруг которой вращался дом. Истинная "жена
достойная", о которой говорили служители Мана. Кроткая и покорная мужу,
строгая с младшими домочадцами - прислугой, родней; бесконечно заботливая,
терпеливая. Фархад знал и другую Елену, прятавшую под благопристойно
опущенными ресницами суровый упрямый взгляд. Она никогда не повышала голос,
даже распекая нерадивых слуг, никогда впрямую не противоречила мужу. Просто
некоторые из гостей, позволившие себе лишнее, никогда больше не появлялись в
доме.
С сыном Елена всегда была нежна, внимательна и чутка. Мягкая ласковая
улыбка не сходила с ее губ, лишь иногда мать слегка хмурилась и удивленно
склоняла голову к плечу - если Фархад приносил из школы плохие оценки, если
в ежемесячной характеристике ученика появлялись указания на лень или
небрежность. Но даже распекая сына, Елена всегда заканчивала беседу
искренней улыбкой и одобрением. "Я не сомневаюсь, что ты все исправишь", -
говорили грустные темно-серые глаза. Разумеется, Фархад исправлял. Старался,
добивался, лез из кожи вон, чтобы в характеристике значились только самые
лестные определения.
Фархад не сознавался себе, что для него семья равна матери. Слишком уж
не в традициях Синрин это было. Мужчина, отец - вот глава семьи, ее опора и
защита, направляющая длань и крепкое плечо. Фархад Наби прекрасно знал, что
многие одноклассники вообще не обращают на матерей внимания. Что с них
взять, их же интересует только кухня да воспитание девчонок? Может быть, все
дело было в том, что на семью Салмана Наби, как считала прислуга,
прогневалась Рима, Темная царица, не дав жене Салмана других детей, кроме
единственного сына. Говорили, что так царица зла мстит благонравным
женщинам, которые не следуют пути хаоса и разврата.
Будущий студент столичного Университета, а в перспективе и выдающийся
психолог, конечно, в ответ на такие разговоры мог только пожать плечами и
улыбнуться. Посвященный второго круга - в неполных-то десять лет! - сын
видного ученого Салмана Наби, гордость и надежда семьи, он был религиозен,