"Татьяна Апраксина. Мир не меч " - читать интересную книгу автора

недоплетенную косу. Зарывается в получившуюся копну, щекоча мне затылок
горячим дыханием. Его пальцы скользят от висков к затылку, перебирая
пряди, - и до меня постепенно доходит, в чем удовольствие. Ощущение
совершенно фантастическое - тяжелая грива задирает подбородок, заставляя
выпрямлять спину, а Кира легонько царапает кожу под волосами.
Я мурлычу, подставляя ему то один висок, то другой, а этот
изобретательный герой-любовник зажимает между пальцами кончик пряди и
щекочет мой сосок. Выгибаю спину, стараясь избежать щекотки. На душе тяжело
и муторно, и прикосновения Киры кажутся лишними, ненужными сейчас. Мне бы
выплакаться, спрятавшись в дальней комнате, постучать вволю кулаками о
стены - и тогда боль отступит, наверное. Но Кира - тенник, и для них все
по-иному, ему кажется - так правильно; и я верю его рукам, его губам. Он
осторожно укладывает меня на подушки, медленно проводит пальцами от уха к
бедру.
- Ты красивая, - говорит он.
- Это временно. - Я пытаюсь улыбнуться, но губы дрожат от невыплаканных
слез.
- Ты для меня всегда будешь красивой...
После долгого и очень нежного секса я валяюсь на шелковых простынях,
наслаждаясь медово-нежным прикосновением ткани к коже и юмором ситуации "я
на черном шелке" - просто клише из дамского романа. Кира, ворча и смеясь
вперемешку, заплетает-таки мне косу. С распущенными засыпать - потом
придется обрезать под корень. А я радикально пересмотрела свой взгляд на
прическу.
Мы засыпаем вместе. Рука Киры на солнечном сплетении поначалу страшно
мешает, и кажется, что он намотал на кулак мои кишки - но так хоть есть
надежда, что меня никуда не унесет в очередной раз. Засыпать так, в обнимку
с кем-то столь тощим и костлявым, как Кира, - не самое большое удовольствие,
но, слушая его размеренное дыхание, я чувствую себя настолько нужной и
защищенной, что никакие острые колени и локти не способны лишить меня
легкого и счастливого настроения.
Мне не снится снов - я и не знаю, что это такое, с тех пор как стала
Смотрителем. Сна для меня нет - только спуск на менее затратные для
пребывания вуали. И сейчас я просто валяюсь в приятном оцепенении. Сначала
мне кажется, что я вовсе не заснула, и я не шевелюсь, чтобы не разбудить
ненароком Киру, но когда хочу поправить его волосы, упавшие мне на щеку,
обнаруживаю, что не могу двинуть рукой.
Ко мне приходит странное мимолетное видение.
Трое.
Трое - у стены. Стена - до неба. Серый шершавый камень, чуть похожий на
бетон.
А небо - низкое, тяжелое, тоже серое. С еле-еле улавливаемой
голубизной. Облака.
Трое... кого? Не знаю. Живых. Двое мужчин. Одна женщина.
Первый - очень высокий, очень широкие плечи. Мощь. Обнаженные руки
бугрятся мускулами. Волосы иссиня-черные, пышные, завязаны в уже наполовину
растрепанный хвост. Синие, без белков, глаза. Вертикальные щели зрачков.
Второй - едва по плечо первому.
Тонкий, легкий, какой-то удивительно хрупкий, словно птица или бабочка.
Пышная копна серо-пепельных волос, длинных, ниже плеч. Плечи укрыты серым