"Ксения Апостол. Арабески " - читать интересную книгу автора

время, и велено было Сайфу сварить утку к их приезду. Сайф все сделал, как
ему было приказано, и когда он приготовил еду, то присел у очага на кусок
ткани, оперся на вышитое седло, и вынув из-за пазухи мешочек с жареным
ганджем, положил в рот шарик наслаждения и погрузился в кайф и постепенно
исчез из этого мира и улетел в мир грез, и очутился парящем в воздухе и упал
на облако, которое легче страусиного пуха, и следя за полетами ласточек,
поплыл по небу, и степь тем временем сменилась плодородными землями, а внизу
пахали на маленьких мулах крошечные крестьяне, появились окрестности города
и облако полетело над домами и улицами, и Сайф, лежа на пузе и свесив ногу в
красном сапоге, смотрел вниз и видел редких в такой зной жителей города,
лавки купцов с одинокими покупателями, грязных детей, бросивших валяться в
пыли и обступивших грозного усатого стражника, который взял у водоноса чашку
и пил воду из бассейна и любовался тонкими запястьями девушки, наполняющей
кувшины, а в чищенной меди кувшинов отражались двое юношей, спавшие,
обнявшись на крыше соседнего дома, и увидел Сайф короткую улицу худых и
старых евреев-ювелиров с наковальнями между пяток, а рядом - их маленьких
помощников, раздувающих огонь, и рассмотрел он старика, сидящего во дворе и
этот старик читал книгу, расчесывал бороду, перебирал четки и отгонял мух, а
в другом дворе - запертая дома жена, сняв шаровары с великолепных бедер и
заголив рубашку, легла томно на собачью подстилку, раздвинула ноги и
задергала в нетерпении розовой пяткой, а глупый большой пес не торопился
выполнять милую работу и пуская слюни, косился на миску с костями, и Сайф
увидел площадь перед дворцом эмира, а на площади - распятых преступников, и
палача, собирающего свой инструмент, на балконе дворца он заметил скучающую
принцессу и помахал ей рукой, и облако покидая город, чуть не зацепилось за
высоченный минарет, и проснувшийся муэдзин, увидев Сайфа, прикусил бороду от
удивления. Так он плыл, утопая в невесомом, над городами и пустынями,
оазисами, морями и горами, и видел он ниточки верблюжьих караванов,
охотников, загоняющих в степи газелей, видел в море корабли с веселыми
матросами и в песках борющихся джинов, и остановилось облако в саду, где
пели соловьи и певчие куропатки и ворковали белые голуби, а ветви слив с
плодами, похожими на носы эфиопов и ветви лимонов переплетались виноградными
лозами, отягощенными разноцветными гроздьями ягод, и ручей с хрустальной
водой брызгался на камнях и сверкал пруд с цаплями, и растаяло облако, и
появилась из-за апельсиновых деревьев красавица, чудеснейшая среди всего
сущего, с коралловой милой улыбкой и томными глазами, взяла Сайфа за руку и
повела вглубь сада, мимо кустов миндаля, роз и боярышника, мимо павлинов,
сверкающих пестрыми хвостами и тонкий стан ее и покачивающиеся при ходьбе
бедра возбуждали желание и она остановилась под портиком, где в тени
абрикосовых деревьев лежала кожаная скатерть и стоял кувшин с вином, и
сбросила с себя одежды и увидел он тело, прекрасней которого не было,
втянутый живот и тяжелые бедра и высокую крепкую грудь, цвета слоновой кости
с двумя кольцами, вдетыми в острые соски, и Сайф подумал, что это будет
наипрекраснейшая ночь в его жизни и потянулся к ней, чтобы сорвать цветы
наслаждения, и получил что есть силы удар по затылку, нанесенный посохом
маленького уродца, появившегося словно из-под земли, и увидевшего, что
лежащий на камнях пьян от дурмана и не может отличить султана от обезьяны.
Когда принцы и ал-Джамиль, поймавшие в этот день в степи козленка,
вернулись, Сайф лежал у очага и стонал, и вместо утки валялись кости, и раб
поведал всем вымышленный рассказал о некоем пустом колодце, в который он