"Жан Ануй. Антигона (пьеса)" - читать интересную книгу автора

маленькая, Антигона. Останься с нами, не ходи туда ночью, умоляю тебя!
/Смеется/.

Два карлика уносят АНТИГОНУ.
ИСМЕНА уходит. Пробегают три карлика.
Входит КРЕОН и СТРАЖНИК.

1-Й СТРАЖНИК /вытягиваясь и отдавая честь/. Стражник Жона, второй роты.
Значит, так, начальник. Мы бросили жребий, кому идти. И выпало мне. Так вот,
начальник. Я и пришел, потому что решили - пусть уж один все объяснит, и еще
потому, что нельзя всем троим уйти с поста. Мы, начальник, втроем стоим в
карауле возле трупа. Значит, я не один, нас трое. Кроме меня еще Дюран и
старший, Будусс.
Вот-вот, начальник. Я говорил то же самое. Явиться должен был старший.
Когда других командиров нет, за все отвечает старший. Но они не согласились
и решили бросить жребий. Прикажете пойти за старшим?
Я на службе семнадцать лет. Пошел в армию добровольцем, награжден
медалью, две благодарности в приказе. Я на хорошем счету, начальник. Служу
усердно. Знаю только приказы. Командиры говорят: "На этого Жона можно
положиться". По правилам, должен был явиться старший. Правда, я уже
представлен к повышению, но еще не произведен. Производство должно
состояться в июне.
Ну так вот, начальник: труп...
Появляются ПРИЗРАКИ.
Мы вовсе не спали! Заступили в два часа ночи, самое собачье время.
Знаете, начальник, когда ночь на исходе. Веки словно свинцом налиты, голова
тяжелая, мерещится, будто тени какие-то движутся, и утренний туман
стелется... Они выбрали подходящее время!.. Но мы все были на посту,
разговаривали и топали ногами, чтобы согреться... Мы не спали, начальник,
все трое можем поклясться, что не спали! Да и слишком уж холодно было... И
вот я взглянул на труп... Мы стояли в двух шагах от него, но я все-таки
поглядывал время от времени... Таков уж я, начальник все делаю на совесть.
Вот почему командиры говорят: "На этого Жона...".

ПРИЗРАКИ. Царь! Человек ни в чем не должен клясться:
Окажется потом, что он солгал.
Я говорил, что не вернусь сюда,
Так был убит угрозами твоими,
Однако радость, коль не ждешь ее,
Бывает выше всяких удовольствий, -
И вот я снова здесь, хотя и клялся.
Веду ее: схватили мы девицу,
Когда умершего обрядом чтила.
Я видел сам, как тело хоронила,
Запрет нарушив, - ясно говорю!
Так было дело. Страшные угрозы
Твои услышав, мы туда вернулись,
С покойника смахнули пепел, - тело,
Наполовину сгнившее, открыли,
А сами сели на пригорке так,