"Вячеслав Антонов. Курьер.RU" - читать интересную книгу автора

реклам сопровождались игрой острых теней, прыгающих по грубому бетону стены.
Вымощенный каменными плитками проход уводил в темноту, затем раздваивался,
продолжаясь широкими лестницами, не освещенными и почти невидимыми в ночи.
Каблуки мужчины-европейца отчетливо простучали по бетонным ступеням. Сверху
послышался шум мотора, надвинулся и скрылся свет фар, и вновь сгустилась
душная тьма.
Мужчина посмотрел на часы, затем оглядел пустынное пространство под
эстакадой. "Здесь, что ли? Вроде бы здесь".
За нижней лестницей, полускрытой цилиндрическими опорами, на каменные
плиты падал свет из маленького бара. Стеклянную дверь окружала полоса
матово-серой стали, рядом поблескивали бронзовые иероглифы с искусственно
наведенной патиной. Внутри бар был пуст, лишь китаец за стойкой отложил
вечернюю газету, обернулся к гостю и спросил на английском:
- Добрый вечер, сэр!
-Добрый. Можно чашку кофе?
- Конечно, сэр. Два доллара.
- Сдачи не надо.
Противоположная стойке стена была выложена мелким темным кирпичом, в
центре ее светилось восьмиугольное панно. На молочно-белом фоне - красный
китайский дракон в виде знака "Инь-Ян": золотистая чешуйчатая спина
скрутилась волной, на месте положенной точки - широкая когтистая лапа, на
месте другой - шипастая башка с длинными усами.
Европеец устроился в дальнем углу, попробовал кофе, затем щелкнул
замками тонкого кейса из шоколадно-блестящей крокодиловой кожи, разложил
перед собой несколько листов и углубился в чтение. Он был невысок, но
крепок, широк в кости. Крупные жилистые мышцы проглядывали из-под белой
рубашки в желтоватую полоску, дополненной ярким желто-белым галстуком; серые
отутюженные брюки казались чуть широковатыми в бедрах; на узком кожаном
ремне висел плоский сотовый телефон. На южном солнце мужчина загорел красным
загаром северянина, с веснушками по всей коже. Короткопалые кисти поросли
редким светлым волосом, прическа была короткой, от широкого лба поднимались
залысины. Круглая бородка и усы окружали небольшой, твердо очерченный рот.
Узкие серые глаза смотрели холодно, но вместе с тем чуть тревожно - таилось
в них что-то от поздней молодости, не до конца сменившейся матерой мужской
зрелостью. При взгляде на этого человека не оставляло ощущение странной
двойственности: казалось, он мог быть надежным другом, но мог оказаться и
полным подонком. Или тем и другим сразу. А чему тут, собственно, удивляться:
в любом человеке сидит подонок, и не давать ему воли - всего лишь вопрос
самоконтроля.
У входа послышались шаги, отворилась дверь, и в бар вошел новый гость -
крупный широкоплечий китаец в темно-синем костюме; в электрическом свете
переливались муаровые узорные круги, вытканные по дорогому шелку. Кожа на
щеках китайца была смуглой и неровной, она маслянисто поблескивала в
холодном неоновом свете. Жесткие черные волосы косо падали на широкий потный
лоб.
Внимательно оглядев бар, китаец подошел к стойке и бросил бармену
смятую купюру:
- Scotch, double, and ice (Виски, двойной, со льдом! (англ.))
Взяв виски, гость подсел к европейцу, приветственно приподнял стакан
перед первым глотком.