"Сергей Антонов. Петрович" - читать интересную книгу автора

ночь в сарай, на сено. От жары и духоты, от кислого запаха подушек Дедюхин
долго не мог заснуть, ворочался, обдумывал, кем заменять Столетова. Мало
кадров в районе. И вся эта история случилась совсем не ко времени: только
что было принято решение об улучшении условий молодых специалистов,
пришедших в сельское хозяйство, только что обком затребовал сводку о ходе
косьбы. А тут в дополнение ко всему - дикий случай с милиционером, случай,
который не сегодня-завтра станет притчей во языцех.
Столетова, конечно, придется снимать. Самое малое. А когда станут
снимать, припомнят, конечно, что рекомендовал его в председатели артели не
кто иной, как Дедюхин... Нехорошо.
Задремал он под утро, когда мимо окон гнали стадо, и проснулся поздно.
В пустой избе было темно. Чтобы мухи не беспокоили городского гостя,
Зоя закрыла ставни.
Дедюхин посидел на перине, послушал, как тукает сердце, вздохнул,
натянул диагоналевые полугалифе и босиком вышел во двор.
Уходя на ферму, Зоя не позабыла о нем, позаботилась: рукомойник был
полон, на гвоздочке висело чистое, глаженое полотенце.
Рукомойник был неудобный, глиняный, похожий на чайник. Он висел на
проволоке, и его нужно было то и дело наклонять, чтобы из носика вытекала
вода.
Сколько раз одинокий Дедюхин деликатно намекал и племяннице и ее мужу,
что посодействует им перебраться в районный центр на постоянное жительство.
Все-таки в городе культура, а здесь что? Глиняный рукомойник на
проволоке, а больше и нет ничего. Муж подавался, но Зоя не решалась бросать
родную деревню, и теперь, когда колхоз пошел в гору, уговорить ее вовсе не
было возможности.
Брезгливо обходя куриный помет, Дедюхин сошел на приступочку, умылся
противной тепловатой водой, покушал утрешнего молочка с черным хлебом.
Потом он побрился и смазал щеки одеколоном, который всегда возил с
собой в портфеле.
Следователь уехал в город, и машина еще не вернулась.
Пришлось идти на кукурузу пешком.
Солнце жгло. И земля, и кусты, и деревья, и травка между колеями - все
тосковало по дождю. Небо было белесое и пустое. На горизонте струилось
плотно-прозрачное, как глицерин, марево.
Кукурузу посеяли в этих местах впервые. Жалкое зрелище представляла
она. Стебли были не выше колена. Остроконечные листья обвисли и трескались
вдоль волокон.
Несколько женщин, укрывшись до глаз платками, бродили с тяпками в
междурядьях.
- Что делаете, бабочки? - спросил Дедюхин.
- Окучиваем, - отозвалась одна из них без охоты,
- Неужели не видите - лист сгорел, а вы окучиваете. Есть указание не
окучивать, а косить.
- Нам что прикажут, то делаем.
- Где Столетов?
- Тут был... Знать, на четвертое поле поехал. Дедюхин пошел туда, но
закололо сердце, и ему пришлось передохнуть в заброшенном шалаше.
На четвертом поле кукурузу тоже косить не собирались.
Это было безобразие. Это было прямое невыполнение указаний вышестоящих