"Сергей Антонов. Петрович" - читать интересную книгу автора

Любашей: как она срывалась с места услужить гостю или поплясать с подружкой,
как украдкой показывала язык ребятишкам, которые, повиснув яа окнах, хором
запевали дразнилку: "Тили-тили тесто, Любка-невеста", - и легче становилось
у него на душе, и какими-то пустыми казались все его хлопоты.
А когда Любаша, раскрасневшаяся, горячая, снова села на свое место, он
спросил ее озабоченно:
- Почему же ты не любишь такого молодца?
- Не знаю. Боюсь его. Дурочка еще.
- Чего же выходишь?
- Захар Петровил велел.
- Вон как у вас дело поставлено, - удивился Дедюхин.
- А чего? У меня, кроме бабки Ниловны, никого нету.
А Захар Петрович говорит - выходи... Уважать Юрия Андреича - уважаю, а
чтобы полюбить - этого еще нет... Вот беда! Наверное, еще не научилась.
- Он научит, - ухмыльнулся Дедюхин, прихлебывая квасок.
- Прямо научит! - опустила глаза Любаша.
- Ты тише, - остановил ее Дедюхин, увидев в дверях жениха.
- А чего тише! Он знает.
Юрию Лопатину было двадцать восемь лет, но парень он был серьезный не
по летам. По случаю свадьбы на нем была надета новая черная тройка и белый
галстук, а на плечах и в русых волосах виднелись самодельные треугольные
конфетти, которыми только что осыпали его дежурные свинарки на ферме.
Он бесцеремонно протолкался сквозь пляшущих и рукой остановил двух
танцующих женщин.
- Ты, Варя, что же это, подсосным маткам барду скармливаешь?
- Не ко времени разговор, Юрий Андреич, - потупилась стройная
колхозница.
- Не ко времени - а поросята от барды поносят, - словно на пишущей
машинке, отпечатал Лопатин и пошел на свое место.
- Горько! - возгласил лохматый дедушка. - А ну, Яков Макарыч, за
жениха!
- Нет, отец, уволь... А ты, Юрий Андреич, не обижайся. Были времена -
пил, как суслик, не просыхал...
- Как тут удержаться! - подхватила Ниловна. - Начальство. Каждый
старается подольститься. А может, лафитничек? А? Под огурчики? Только с
подполицы? А?
- И под огурчики не могу... Мотор пошаливает. Микроинсульт.
- Ну, это еще не болезнь! Вот у меня болезнь так болезнь, - хвастала
Ниловна. - Артшез называется. Артшез! Во какая болезнь. Бывает, ноги то не
идут, а то побегут - не остановиться. А то бывает...
Ниловна любила рассказывать про болезни, но тут ей помешала Варя. Она
подошла к Дедюхину и, зардевшись от смущения, попросила:
- Яков Макарыч, скажите председателю, чтобы он меня не усылал?..
- А куда он тебя усылает?
- На курсы. На зоотехника учиться.
Дедюхин внимательно оглядел брошенную по-девичьи на грудь косу,
задубелое от ветра лицо, тугую кофточку, стройные ноги в новых туфельках.
- Постой, постой... Петрович у тебя в избе стоит?
- У меня.
- Гм-м... Губа у него не дура. Давно?