"Сергей Антонов. Аленка" - читать интересную книгу автора

завтра поедут с "Комсомольского" совхоза. А тут у вас никого своих нету?
- Есть, есть... - заторопилась Эльза. - Одна девушка есть... Почту
возит...
Присев на ступеньки, она стала перелистывать свою крохотную записную
книжку. Страницы были исписаны карандашом, острым, аккуратным почерком;
названия рижских улиц, фамилии рижских подружек, телефон рижской филармонии,
рижского ателье, рижской парикмахерской... И поверх всего этого, прямо по
бледным полустертым карандашным строчкам, размашисто и торопливо были
написаны вечной ручкой фамилии и телефоны отдела здравоохранения в Арыке,
исполкома в Кара-Тау, фамилии совхозного начальства, названия степных
населенных пунктов.
Пока Эльза разыскивала фамилию девушки-почтальона, послышался шум, и
пыльная трехтонка лихо развернулась у крыльца.
- Где ты там, пропажа ты едакая? - закричала Василиса Петровна.
- Вот она я, - сказала Аленка.
- Ты что же это такое делаешь с нами! - На подножке кабинки появился
Толя. - Почему я из-за тебя обязан гонять машину взад-назад? Что ты за
королева Марго?
Аленка залезла в кузов и села, покорно ожидая заслуженного выговора.
Гулько уже начал откашливаться, но в это время взгляд его остановился на
Эльзе.
Молодая докторша, с трудом таща приемник, направлялась к дверям
райкома.
- Ну хитра баба! Ох, хитра! - воскликнул вдруг Гулько со злостью и
восхищением.
- Кто? - удивилась Василиса Петровна.
- Тетя Груня ваша, вот кто! Как же я ее сразу не разгадал? Да если бы я
ее сразу разгадал, я бы еще в совхозе эту Эльзу ссадил и ехать никуда не
позволил. Сама-то тетя Груня небось не поехала. К ней всюду пригляделись,
что в райкоме, что в исполкоме, давно она там надоела и примелькалась.
Отмахнулись бы от нее, как от ядовитой осы, и кончен бал. Так она вон кого
послала... Ой, хитра! А как же! Поглядят в райкоме - худенькая комсомолочка,
беззащитная, то и дело плачет. Хочешь не хочешь, а надо реагировать,
проявлять заботу о людях. Что, мол, девочка, плачешь? А она - пожалуйста:
как же мне не плакать, когда помещение для зубного кабинета самовольно
захватил главный механик? А кто там главный механик? Гулько - главный
механик. Ах, Гулько! Знаем мы этого Гулько. Утрите слезы, девушка. Готовьте
решение: комнаты немедленно освободить, исполнение доложить! А Гулько,
конечно, выговор! Выговор, выговор! Поскольку Гулько недопонимает, что в
нашей стране самый ценный капитал - люди, и медицина превыше всего, и так
далее, и тому подобное. Ну хитра! И приурочила эту авантюру к моему
отъезду!.. А вы что думаете - я эти две несчастные комнаты забрал себе под
квартиру? Я отомкнул эти комнаты на нашей усадьбе все двери отмыкаются одним
ключом - и вселил прикомандированных слесарей-ремонтников, хотя Аграфена
Васильевна кидалась на меня, как беркут. А я проявил творчество и вселил.
Потому что, если бы я не обеспечил ремонтников жильем, машины сейчас не
возили бы хлеб государству, и эта наша машина не двигалась бы, а стояла на
приколе. А для медицины комнаты не годились, у них стены просвечивали, как
марля, а печи были сложены так, что дым шел из всех дырок, за исключением
трубы, и ходить надо было на цыпочках, а не то кирпичик свалится со стояка и