"Антон Антонов. Пируэт" - читать интересную книгу автора

Непонятно, был это траур или просто повседневная домашняя одежда.
Черный, как ночь, шелковый халат с драконами. Слез уже нет - но никаких
следов макияжа нет тоже. Только на ногтях - черный лак, но, кажется, он был
еще вчера, до убийства. Хотя нет - до убийства Сажин Ирину Лесникову не
видел. А какого цвета были ее ногти, когда опергруппа приехала на место
преступления, он не запомнил. Но кажется - именно такого, черного.
Да нет - бред, конечно. Никто не станет специально красить ногти черным
лаком в знак траура. Просто это сейчас моджно, а такой жгучей брюнетке, как
Ирина Лесникова, еще и очень идет.
Ирина забралась с ногами на диван и стала молча ждать вопросов. Сажин
машинально отметил, что ногти на ногах у нее тоже покрашены черным лаком.
- Это вы? - спросил Сажин, показывая на большую черно-белую фотографию
на стене.
На снимке черноволосая юная фигуристка в коротком белом платье,
запрокинув голову вверх, исполняла пируэт Бильман.
- Да, - ответила вдова приятным голосом, низким и хрипловатым. Такой
голос наверняка должен сводить с ума мужчин. - Я сильно изменилась с тех
пор. Странно, что вы меня узнали.
Фигуристке на фотографии было лет шестнадцать, вдове бизнесмена
Лесникова по паспорту - двадцать четыре, и за эти годы она действительно
изменилась - но не настолько, чтобы ее нельзя было узнать.
- Обычная история, - сказала она, не дожидаясь реакции опера на
предыдущую фразу. - Девочка-спортсменка и влюбленный спонсор.
- А вы тоже были в него влюблены?
Только что она была совершенно спокойна, и вдруг слезы покатились из
глаз, так что Сажин даже забеспокоился - как бы не повторилась вчерашняя
истерика.
Но Ирина взяла себя в руки, выпила воды и ответила на вопрос Сажина:
- Нет, я не была влюблена.
Сажин удивился, но Ирина еще не закончила свою мысль.
- Вам будут говорить, что я вышла замуж за его кошелек. Наверное, так и
есть. Но когда шесть лет живешь с одним человеком... Может, это и есть
любовь. Не знаю... Не могу объяснить.
Глаза Ирины снова увлажнилась, и она вытерла их тыльной стороной
ладони.
- Извините за вчерашнее, - произнесла она, немного помолчав. - Кровь,
понимаете?.. Столько крови... И Юра... Мертвый. Я ужин приготовила, ждала
его. Он говорил, что задержится. А потом из машины позвонил, что едет. И
вдруг - мертвый.
Она снова не удержала слез, и Сажину пришлось ждать, пока она
успокоится.
- Вы слышали выстрелы? - спросил он затем.
- Нет. Я слышала, как завыла сигнализация во дворе. Такой звук здесь
только у нашей машины. Я выглянула в окно и увидела, что это и правда наша
машина. А в подъезде уже был шум, и Юра не вышел отключить сигнализацию...
- Когда вы спустились, на лестнице уже были люди?
- Да... Да, конечно. Соседи были. Наркоман этот. И Николай Иваныч. Он
все кричал: "Это ты его? Это ты его?"
Николай Иваныч, отставной сотрудник органов, начинавший службу в