"Антон Антонов. Меч Заратустры" - читать интересную книгу автора

Тринадцать голых девушек, которые с гиканьем высыпали на дорогу и
исчезли за кустами на другой стороне так быстро, что все единогласно
признали это массовой галлюцинацией, были последней каплей. Всадников взяла
оторопь, и повозка с мерседесовским лейблом наехала на владимирского
тяжеловоза. А с обозной телеги послышался проникновенный голос юродивого:
- О русская земля! Уже за шеломянем еси!
- За чем? - ошалело переспросил кто-то из боевиков.
- Не зачем, а где, - поправил его более осведомленный былинник
Муромец. - За холмом.
Но и он уже с большой опаской ожидал, что же встретится им за следующим
поворотом. И даже вздрогнул, когда увидел там еще одну девушку.
Она была одета, как все люди, и легко переступала босыми ногами по
траве у обочины. Но завидев всадников, вдруг сорвалась с места и побежала в
обратную сторону по асфальту.
Мечислав Кировец пустил коня вскачь и без труда догнал путницу.
- Эй, красавица! Может, подвезти? - крикнул он.
- Нам не по пути! - ответила она и соскочила с дороги.
Она летела через лес, словно и вовсе не касаясь ногами земли, а Муромец
и Кировец были готовы пустить коней в галоп, чтобы гнать ее как зайца - не
из каких-то темных побуждений, а чтобы задать пару вопросов на тему, что у
вас тут творится.
Но Варяг тормознул их.
- Сказано же - вам не по пути! - бросил он, и словно повинуясь его
слову, дорога кончилась.
Юродивый поприветствовал это событие стихами. Похоже, босоногая бегунья
произвела на него неизгладимое впечатление - иначе с чего бы ему
декламировать во весь голос вирши британского поэта Бернса в переводе
Маршака.
Об этой девушке босой
Я позабыть никак не мог,
Казалось, камни мостовой
Терзают кожу нежных ног...
Когда-то юродивый сам писал стихи и даже считал себя выше Пушкина, в
связи с чем устроил в предгорьях Шамбалы поместье с крепостными, а сам гордо
звался Александром Сергеевичем Стихотворцем. Но восстание рабов перевернуло
все с ног на голову, и Стихотворец чудом унес оттуда ноги.
Варяг подобрал его, нищего и оборванного, когда Стихотворец побирался
на паперти и потешал народ цитатами из умных книг. В его голове, как у того
кота Василия, перемешалось великое множество обрывочных цитат, и Варяга он
встретил криком:
- О! Несытые зеницы! И здесь царствуешь, и там хочешь царствовать!
Великий князь Иван Калита на это, помнится, не обиделся, а Варяг скорее
всего просто не понял. И взял Стихотворца к себе. Все-таки они были старые
знакомцы - ведь это лучший друг Варяга Шаман сосватал поэту поместьице у
Поднебесного озера.
Теперь Шаман продался Царю Востока, а Стихотворец нет. Его охмурили
попы и монахи, которые укрыли помещика у себя в скиту, когда его крепостные
рыскали вокруг, горя желанием содрать с него кожу живьем. Такая перспектива
была вполне реальна, и немудрено, что Стихотворец поехал крышей и сделался
юродивым.