"Анна Арнольдовна Антоновская. Базалетский бой (Великий Моурави, Книга пятая)" - читать интересную книгу автора

богатства, наполняющие покои замка, если там нет госпожи? И разве не соблазн
для хищников расхитить веками собранные ценности? И куда привезет он свою
знатную жену?..
Тут Зураб запнулся: нельзя написать - Магдану, дочь Шадимана. Мать
рассердится: очень гордится Нестан-Дареджан, царская дочь... Но никто не
разведает и не посмеет перехватить послание, отправленное с верным
арагвинцем... И Зураб четко вывел на пергаменте "Нестан-Дареджан".
И, подумав, добавил:
"В замке царит, конечно, мерзость запустения! Умоляю тебя, моя госпожа
и мать, вернись в Ананури и там дожидайся нашего приезда. Окружи себя
верными нам слугами, пусть украсят замок, выбьют ковры, вычистят серебряную
посуду.
Пусть подберут разноцветные свечи, а повара приготовят вдоволь
сладостей. Не забудь охотникам приказать побольше набить оленей и
выпотрошить фазанок. Если внемлешь моей просьбе, немедля возвращайся в свой
замок. Потом... неудобно годами гостить даже у родственников, внучки могут в
душе счесть тебя обедневшей княгиней. Такой позор для нашей фамилии
допустить нельзя. Пусть лучше у тебя гостят царицы и знатные княгини. Как
только прибудешь в Ананури, пошли ответ с моим посланцем, верным Павле, и к
тебе приедет царица Мариам, - она погнала несколько гонцов к Хосро-мирзе с
жалобой на скуку в Твалади, даже Трифилий сейчас не посещает ее. А Магаладзе
так страшится ностевца, что дальше своего склепа никуда не выходит. Еще к
тебе приедут приятные княгиня Липарит, княгиня Качибадзе с внучками и
племянником. Для увеселения я пришлю из Тбилиси на шестьдесят дней пандури,
канатоходца, индусского факира и фокусника. Для танцев и пения у нас есть
немало красавиц. Госпожа моя и любимая мать, постарайся, чтобы за скатерть
садилось не меньше сорока человек, - отец любил говорить; "Люди - украшение
стола". Сомневаться не приходится: узнав о твоем возвращении, съедутся также
и обедневшие соседи, родственники. Удостой приглашением преданных нам
управителей замка, дружинников и стражей с семьями. Пусть тебе и твоим
гостям будет весело и обильно! Пусть замок расцветает, как роза от весеннего
света! Пусть не торжествуют мои враги!"
Еще несколькими льстивыми выражениями и пожеланиями Зураб окончательно
затушевал истинную цель своей настойчивой просьбы: оставить княгине Нато
безопасное убежище и вернуться в замок, окруженный сейчас огненной рекой.
Окончив послание, Зураб смахнул с кончика гусиного пера коралловую
капельку, напоминающую кровь, выпрямил плечи, взглянул на восходящее солнце
и, как обычно, когда ему удавалось задуманное, расхохотался. Ему даже не
надо и одного дружинника оставлять в Ананури: Саакадзе никогда не нападет на
замок, где живет мать Русудан.
У Шадимана за полуденной едой Зураб обратился к Хосро-мирзе с просьбой
присоединить к его приглашению царицы Мариам в Ананури и свое пожелание,
чтобы царица, так горько жалующаяся на одиночество, поехала развлечься. Он,
Зураб, пошлет сопровождать ее десять дружинников, паланкин на конях и в
личное распоряжение пять кисетов с монетами. Поймав испытующий взгляд
Шадимана, просто сказал:
- Княгиня Нато на скуку жалуется, царица Мариам тоже. Я еще несколько
княгинь приглашаю, лишь бы не просила меня хоть на время приехать.
- Как? Разве княгиня Нато не у Эристави Ксанских?! Зураб притворно
удивился: