"Пирс Энтони. Золото дракона" - читать интересную книгу автора

спиной, ведущие за собой ослика. Первому мальчику было шестнадцать, и
несмотря на круглые уши, он мог бы считаться красивым. Другому,
остроухому, было четырнадцать, хотя выглядел он на двенадцать. Оба одеты
как фермеры: тяжелые кожаные башмаки, рубашка и штаны из домотканой
материи, окрашенные ягодами и кореньями, и колпаки, украшенные помпонами
из голубых и зеленых ниток.
Келвин, старший, шагал, наигрывая на своем мандахо, пытаясь подобрать
старую радскую мелодию "Фортуна зовет". Трехструнная лютня могла издавать
прелестные звуки, но беда в том, что Келвин не был искусным музыкантом.
Некоторые от рождения одарены талантом извлекать из инструмента волшебные
ноты, а некоторым это не дано, хотя они и уверены в противоположном.
Келвин был из последних, хотя, в общем, безразлично относился к мнению
окружающих, да и думал сейчас совсем о другом.
Джон, младший, откинул со лба длинные желтые волосы. Чужак, заметив
смышленые зеленоватые глаза, большие уши и безбородое лицо, посчитал бы
его обыкновенным мальчишкой, и ошибся бы - сорванец на самом деле был
сестренкой Келвина. Девушкам было опасно бродить в одиночестве по дорогам
Рада, и родители пытались запретить Джон выходить за пределы фермы, но
поняв безуспешность запретов, требовали неукоснительного соблюдения двух
строгих правил - выходить только с Келвин, и в мальчишеской одежде.
Джон с радостью согласилась, потому что стремилась во всем подражать
брату, хотя скорее умерла бы, чем призналась в этом.
Вскоре никто бы уже не смог отличить ее от мальчика, но по мере того,
как шли годы, природа сыграла с ней отвратительную шутку - бедра стали
шире, грудь набухла; играть роль сорванца становилось все труднее. Что она
будет делать, когда доказательства ее пола станут очевидными? Сама мысль
об этом была невыносимой и повергала девочку в ужас.
Джон зорко всматривалась в заросли и ветви деревьев, боясь беды. В
руке девочка несла кожаную пращу с заранее приготовленным камнем
подходящего размера, чтобы вышибить мозги сквирбета. Пусть только одно из
гнусных созданий высунет свой длинный нос!
- Фортуна позвала меня, а я удрал и скрылся... Оуэй! - фальшиво
завывал Келвин. - Сабля вся в крови, пришлось бежать...
- Ты называешь эту ржавую палку саблей? - съехидничала Джон, хотя
глаза ее не отрывались от потемневшей рукояти, высовывавшейся из
поношенных растрескавшихся ножен.
Келвин опустил инструмент, неожиданно вспомнив о надвигавшейся тьме и
тяжелом горном переходе.
- И верхом мы не едем, - вздохнул он, намекая на другой куплет.
- Нет, но могли бы, не позволь ты этому лошадиному барышнику нас
надуть, - заметила Джон, с гримасой отпрянула, глядя на их вьючное
животное. - Хорошо бы иметь лошадь, но осел, конечно же, должен был
выбрать именно осла.
- Я думаю, - небрежно бросил Келвин, - что смогу заставить трудиться
обоих - тебя и Мокери!
- Мокери! Ну и кличка! Вполне подходит для... этого! - отрезала Джон.
- Любой, кроме тебя, близко не подошел бы к такому, но ты уж точно должен
был выложить за него две наших последних радны!
- Джон, Джон, когда ты научишься доверять старшим! - пошутил Келвин.
- Денег на лошадь у нас не было, а Мокери стоит недорого. Нам нужна его