"Похождения авантюриста Гуго фон Хабенихта" - читать интересную книгу автора (Йокаи Мор)

Часть восьмая В БЕНГАЛИИ

Бегума Сумро

— Надеюсь, высокий суд простит, если я предварю основной рассказ некоторыми второстепенными отступлениями, — начал обвиняемый в ближайший день слушания дела, — подробности необходимы для освещения тяжких преступлений: идолопоклонства, многоженства, цареубийства.

(— Кои волшебно обернутся высокими добродетелями, — не преминул фыркнуть советник.)

— Сделаю все, что смогу, — заверил обвиняемый. — Итак: стоит в Бенаресе на берегу Ганга высокая башня. Из окна башни горизонтально тянется бамбуковый ствол толщиной в человеческий торс. Свисает с бамбукового ствола на длинной цепи большая клетка. В клетке сидит человек — ему протягивают на палке еду и питье. Клетка висит над заливом, образованным излучиной Ганга. Залив полон крокодилов. К вечеру страшилища вскидывают свои многозубые пасти над водой. И если пленник сумеет тем или иным способом сломать прутья клетки и нырнуть в залив, его неминуемо сожрут крокодилы.

Кто сидит в клетке?

Не кто иной, как его императорское и королевское величество шах Аллум — наследник Великих Моголов.

Почему он сидит в клетке? Да потому, что оказал гостеприимство его высочеству Мир Коссиму — бенгальскому набобу, когда англичане после битвы при Патне вытеснили этого набоба из родной страны. Чуть позже, после битвы при Буксаре, англичане захватили в плен самого шаха Аллума, и Мир Коссим бежал к набобу Ауда. Военачальником последнего был Зоммер. Англичане потребовали от набоба Ауда выдачи Мир Коссима и Зоммера. желая, очевидно, подвесить еще две клетки над заливом, чтобы Аллуму не было скучно.

Набоб Ауда избавил Зоммера от сидения в клетке и дал возможность бежать. Зоммер ушел к джаттам через реку Джумнак и набрал новый отряд. Англичане продолжали его преследовать, и он присоединился к принцу Раджпуту в Джудпоре. Организовал войско по европейскому образцу и победил раджей Хитора и Абнила, но, однако, не избавился от англичан. Не силой оружия, а хитростью вынудили его к повторному бегству, и в конце концов он очутился в Дели — главном городе Индии. Здесь его дружески принял Мирза Нуджуф — хан Сюльфикар аль Довла — верховный военачальник и всемогущий министр Великого Могола.

(— Этот Зоммер наверняка негодяй и проходимец вроде тебя, — уточнил советник.)

Большая честь для меня! Далее: Зоммер сумел в первый же день отблагодарить Нуджуф-хана за гостеприимство. Ночью во дворец попытались ворваться восставшие маратты и убить властителя. Зоммер со своим верным отрядом отбросил мятежников. Проклятые бунтари входили в число избранных солдат императора — ранее они осмелились захватить бывшего великого визиря, который не выплатил им жалованье, привязали его на палящем солнце с обнаженной головой и так и оставили, пока он с ними не рассчитался.

(— Не будем записывать. Дурной пример для европейских солдат, — заметил князь.)

Благодарный властитель поручил Зоммеру реорганизацию своей армии. Довольно быстро новый полководец набрал из туземцев и пришлых европейцев сильное войско, в течение года завоевал соседнюю Дассу, захватил ее столицу Агру, отчаянным штурмом взял крепость Дейгу — скалистую твердыню, считавшуюся неприступной, — и заточил в крепости сей набоба Невил Синга, В награду за победоносный поход властитель произвел Зоммера в короли Сердана — завоеванного края. Вот таким манером сын мелкого торговца пряностями из Трира сделался королем, правомочным владыкой богатой провинции.

Не сердитесь за обилие подробностей, достоуважаемые господа. Я так широко размахнулся для того, чтобы дать понятие об удивительных поворотах судьбы в тропических горизонтах. Хочу объяснить мотивы тяжких преступлений, само перечисление коих уничтожительно для меня: если я смогу убедительно описать страну и неслыханные обстоятельства, каждый возгласит: иди с миром! Не из сердца вырастают грехи — индийская земля рождает их, словно гремучую змею или анчара.

Надобно отметить, что провинция Сердана раз в десять больше трирского герцогства и доходы с нее несравнимы с доходами архиепископа. Сказочная, благословенная страна, богатая злаками, хлопком, табаком. Рядом со своей столицей Зоммер возвел крепость. Его армия держала соседей в почтительном страхе. Он пробился сквозь девственные леса Мевы, недоступные до сих пор иноземным завоевателям: здесь остановилось победное шествие Александра Великого, здесь постыдно отступили орды Чингиз-хана. Жители этой дикой чащи выходили только для того, чтобы грабить и облагать данью окрестное население. Зоммер проник в буйные тропические дебри, покорил туземцев, обратил их вождей в рабов императора. После того внезапно атаковал жестоких баллуков, что поливают алтари своих идолов кровью молодых девушек, и за неделю прогнал их из горных пещер. Схватился напоследок с мятежным Пертауб Сингхом — раджой из Джонагуры: хоть и не смог одолеть его силой, зато уговорил смириться льстивыми речами и обещаниями.

Властитель решил достойно вознаградить Зоммера. Он предложил полководцу в жены девушку несравненной красоты и знатного происхождения. Звали ее Сейб-Алниффа — на индусском языке «прекраснейшая из женщин». И тут Зоммер объявил, что возьмет в жены Сейб-Алниффу, только если она примет христианство. Властитель весьма удивился: неужто ему не подходит девушка из касты браминов?

— Очень подходит, — ответил Зоммер. — Потому и хочу, чтобы она приняла католическую веру. Я уже в летах, сын мой ни к черту не годен, и я его прогнал. Когда я умру, вдову, по обычаю браминов, сожгут вместе со мной. Будучи христианкой, она не поднимется на погребальный костер, а унаследует трон и станет бегумой, правительницей, и страна не попадет в дрожащие руки пьяницы сынка.

— Правильно, — согласился властитель и ради Зоммера разрешил миссионеру обратить в католичество молодую принцессу. Такой великой милости еще не удостаивался в Индии ни один европеец.

Прекрасная Сейб-Алниффа боготворила своего мужа, сопровождала во всех походах, всячески заботилась о нем и особенно охраняла от злейшей напасти — предательства, что опутывает индийских владык наподобие лиан тропического леса. Удачливый полководец, естественно, имел многочисленных завистников и конкурентов: англичане также не переставали наблюдать за действиями старого врага. Часто Зоммер избавлялся от смертельной опасности только чудом — чудом проницательных глаз Сейб-Алниффы. И все-таки удалось его отравить — герой скончался на руках верной красавицы супруги.

Тут-то и объявился в Сердане я — Зоммер пригласил меня командовать артиллерией. После смерти короля трон унаследовала его вдова под именем бегумы Сумро, оставив ни с чем королевского сына — субъекта беспутного и коварного.

После того как новая правительница назначила меня оберкомандиром крепостной артиллерии, я повидал сего сынка: он прежде всего захотел меня подкупить, дабы я предал бегуму, и, услышав холодный отказ, пообещал со мной расправиться, как только станет королем.

— Если ты станешь королем, — усмехнулся я, — придется мне заделаться цареубийцей.

Пророчество оказалось роковым. Долгое время потом я не видел этого парня.

Бегума Сумро энергично взялась за дело: приумножила военную мощь своей армии, довела число орудий до сорока. Командовала войсками сама, восседая на резвом скакуне или боевом слоне; скоро научились соседи должному респекту перед ее вооруженной дланью. Властелин ей полностью доверял, влияние бегумы выросло настолько, что ее советы решали исход дворцовых дел. На Востоке совещания и советы носят удивительный характер. Любимец властелина Голан Кадир, чей авторитет явно ослабел по милости бегумы Сумро, бросил на столицу отряды подчиненных ему воинов рохилла и обстрелял из пушек императорский дворец. Бегума услышала канонаду, поспешно собрала войска, соединилась с принцем Джеван Буком, внезапно ударила по отрядам Голан Кадира и освободила осажденных. После чего посовещались враждующие партии и заключили мир. Незамедлительно и конкретно решались государственные дела — прямо как в польском сейме.

Освобожденный от внутренних распрей властелин нашел время для врага внешнего. Пользуясь смутой и неурядицей. Кули-хан занял крепость Гокул Гур. Крепость надлежало немедля освободить.

Императорские войска были многочисленны, однако не хватало способных военачальников. Сказывалось отсутствие Зоммера, хотя его вдова — бегума Сумро — стоила остальных предводителей вместе взятых. Три недели продолжалась осада крепости Гокул Гур, и отчаявшийся комендант решил сдать крепость. При таком известии императорская армия предалась беззаботному веселью, и ночью, выждав удобный час, Кули-хан обрушил свою монгольскую конницу на ничего не подозревающий лагерь и принялся кромсать и рубить бесшабашных, застигнутых врасплох героев. Пламя горящих палаток увидела крепостная стража: пушки повернули соответственно, осажденные рванулись на вылазку. Ужас и смятение туда-сюда швыряли растерянную толпу императорских солдат. Шатер императора пробили ядра, двое из носителей его паланкина лежали убитыми, сам властелин не знал куда бежать. Он наверняка бы погиб меж двух огней в ту жуткую ночь, если бы не помощь бегумы Сумро: ее небольшое войско, хорошо организованное европейскими офицерами, подоспело к месту сражения.

Узнав о тяжелом положении шаха Аллума, отважная бегума поднялась в свой паланкин и, сопровождаемая личной охраной не более сотни человек да моей батареей, поспешила в самый центр битвы. Когда мы приблизились к солдатам из крепости, царственная амазонка сказала мне коротко:

— Действуй, как я!

Вышла из паланкина, вскочила на коня и ринулась на отряд крепостной стражи. Я понял свою задачу и установил орудия так, чтобы картечь сметала противников бегумы, а прицельные ядра разбивали пушки осажденных. Через несколько минут ошеломленные солдаты побежали обратно к воротам: бегума Сумро сумела их обогнать, у моста взяла в плен предводителя и ворвалась в крепость. Ко мне она вернулась в сопровождении десяти человек — прочие остались в отбитой крепости.

— Теперь на помощь императору! — Бегума возглавила собравшееся к тому времени войско в количестве примерно кавалерийской бригады и проскакала по всей линии сражения к местонахождению властелина. Мощный, внезапный рейд, убийственный огонь батареи смяли, а затем и окончательно сломили армию Кули-хана; к тому же императорские войска, воодушевленные героической всадницей, перестроились в боевой порядок и ударили по неприятелю. Восходящее солнце озарило наш триумф: крепость завоевана, враг разбит.

Шах Аллум на глазах всей армии обнял бегуму и дал ей почетный титул: «дочь моя возлюбленная». Потом не замедлил объявить своим военачальникам, что лишь этой отважной женщине он обязан всем: своим освобождением, равно как освобождением шести принцев и общей победой. Застенчиво зардевшись, бегума ответствовала на сию торжественную речь:

— Не я одна заслуживаю похвалы, награду заслужил мой офицер, командующий батареей. — И представила меня императору.

Шах Аллум возгласил:

— Будь сама ему наградой.

Самолично подвел ко мне красавицу невесту, обручил нас собственным кольцом и назначил меня сорегентом провинции Сердана. Теперь я именовался «магараджа Конг» и стал не вице-лейтенантом, а вице-королем.

(— Именно так все и произошло, от слова до слова? — изумился советник.)

Можно прочесть в дворцовой хронике Дели, там еще больше сказано.

(— Отложим на завтрашнее утро, — решил князь. — На сегодня более чем достаточно: сын кожевника из Андернаха взошел на королевский трон провинции Сердана в стране Сехарумпоре. Можно ли требовать больше за один день?)