"Эвелин Энтони. Валентина " - читать интересную книгу автора

презрительно рассмеялся.
- По-моему, любой источник информации лучше, чем идиотские донесения
этой влюбленной дуры, она только повторяет публичные заявления Наполеона,
которые он делает специально для нас, и у нее хватает ума самой верить во
всю эту дребедень. С самого начала было абсолютно ясно, что она для этого не
годится. - Он достал часы и быстро поднялся.
- Давайте, дорогая. Позвольте мне завязать вашу мантилью. Я полчаса
назад приказал заложить карету. - Он взял подбитую соболем бархатную
мантилью и набросил ее на плечи жены, его пальцы коснулись ее обнаженной шеи
и, не торопясь, стали завязывать шелковые шнурки на ее груди. Его ласка
заставила ее содрогнуться, его заигрывания внушали ей отвращение и страх. В
последние два года были довольно продолжительные перерывы, когда он вообще
не беспокоил ее своим вниманием, и она предположила, что у него имеется
любовница. Она резко отодвинулась от него.
- Пойдемте, Тео, мы опоздаем.
- Да, пожалуй. Но не волнуйтесь, сегодня ночью я вас навещу.
- Как угодно, - сказала она. Раз или два ей удавалось под различными
предлогами избегать этого, но он всегда обнаруживал обман, и теперь она не
решалась лгать ему.
Граф отворил дверь, пропустив ее вперед, и они спустились по широкой
каменной лестнице к парадному входу, где их поджидала карета и два всадника
с факелами, которые должны были их сопровождать.
Двадцать минут спустя об их приезде докладывали в Калиновском Дворце,
где польская знать давала прием в честь Наполеона. Около четырехсот человек
собралось в трех огромных залах, подготовленных для императора и его
приближенных. Самый большой был более тридцати метров в длину. Стены его
были обиты алым шелком, и по обеим сторонам на некотором расстоянии друг от
друга стояли позолоченные канделябры, отбрасывающие свой желтый свет на
красочные мундиры военных, нарядных мужчин и женщин, блистающих роскошными
туалетами и великолепными драгоценностями. В двух других залах, поменьше,
были накрыты столы и приготовлен изысканнейший ужин. Во главе стола было
приготовлено место для императора. Данцигские дамы расставили на столах
огромные вазы с цветами французского и польского знамен, и сам граф Потоцкий
предоставил для Наполеона золотое блюдо. В конце комнаты на специальном
балкончике играл оркестр. В залах было душно из-за смеси различных запахов -
духов, свечей и воска, которым были натерты дубовые полы, ставшие от этого
не менее опасными, чем стекло.
При сообщении о прибытии графа и графини Груновских многие головы
повернулись в их сторону. Они довольно редко приезжали в город, но Валентина
славилась своей красотой. И, разумеется, граф не мог не почувствовать
удовлетворения, увидев, что она своим появлением произвела небольшой фурор.
Она стояла в дверях, здороваясь с графом и графиней Потоцкими, ее красное
бархатное платье резко оттеняло черные волосы и нежную светлую кожу. Крупные
рубины сверкали на ее шее и в ушах. Платье ее было сшито довольно просто по
сравнению с богато вышитыми яркими нарядами большинства присутствующих здесь
дам, но оно было создано истинным художником и как нельзя лучше подчеркивало
ее стройную фигуру, высокую грудь и великолепные руки, с плеч ниспадал
длинный шлейф, украшенный по краю широкой золотой вышитой каймой.
Глядя на стоящую перед ним женщину, даже сам Потоцкий не мог не
почувствовать некоторого волнения. Она действительно была настолько