"Эвелин Энтони. Выстрелы в Замке Маласпига " - читать интересную книгу автора

чтобы с его помощью поправить наши дела. И я любил ее. Сейчас мне очень
трудно сделать это признание, но я в самом деле ее любил. Она была очень
хороша собой, хотя я знавал женщин более элегантных, более сексуальных. Но
меня привлекало в ней это холодное спокойствие, сдержанность. Замкнутая и
недоступная, она напоминала мне картину Джотто*. Я очень хотел ее. И я
мечтал быть счастливым и перестроить свою жизнь рядом с ней. Мне было
тридцать пять, когда я на ней женился, и у меня было до этого множество
женщин. Я был уверен, что смогу заставить ее полюбить меня.
[Джотто ди Бондоне (ок. 1226 - 1337) - флорентийский, живописец.]
Повеял легкий ветерок, и на уступчатых склонах нежно затрепетали
пушистые листья олив. Катарина смотрела вниз, держась за парапет.
- Она была девственницей, - продолжал Алессандро, - и я не спешил. Был
очень терпелив. Когда я сжимал ее в своих объятиях, она вся трепетала;
первые дни нашего медового месяца она непрерывно плакала. Когда мы поехали
в Америку, на пароходе она притворилась, будто больна, чтобы держать меня
на расстоянии. Что-то было не так, но что именно - я не знал. Я считал себя
очень умудренным человеком, с большим опытом, но, оглядываясь назад, я
вижу, что был просто глупцом. Я полагал, что ее отпугивает секс как
таковой. Я не сознавал, что она ненавидит мужчин, всех мужчин.
Он остановился, бросил сигарету на землю и медленно растоптал ее
ногой.
- Мы поселились в доме у кинозвезды Джона Джулиуса, я уже говорил тебе
об этом. Это было таким приятным облегчением - оказаться на людях. Я думал,
что это развлечет Франческу, поможет ей расслабиться. Но это не помогло.
Она избегала меня еще упорнее. В нашу честь устраивали приемы, нам
показывали много интересного. Я все надеялся, что она переменится. В то же
время я раздумывал, не слишком ли мягко обхожусь с ней, не глупо ли
поступаю, но когда я видел в ее глазах ненависть, видел, как она вся
напрягается, стоит мне подойти ближе или попытаться к ней притронуться...
Тебе никогда не понять, как может действовать подобное поведение на
мужчину. - Он смотрел на Катарину, и она читала в его лице глубокое
омерзение. - Я застал ее с женой Джулиуса. Зашел в спальню и увидел их
вдвоем. Нагишом. Они целовались, как влюбленные.
- О Боже! - воскликнула Катарина. Ветер стал крепчать, деревья внизу
тревожно раскачивались; ее душило какое-то холодное тошнотворное чувство.
- Я отвез ее домой, - сказал он. - Оставил во Флоренции, у моей
матери, которой я, разумеется, не мог рассказать о случившемся, и поехал в
Маласпига. Моя жизнь была погублена. Я был женат на лесбиянке; развод в то
время был запрещен в Италии, и даже если бы я попытался расторгнуть наш
брак, скандал, который неизбежно возник бы при этом, убил бы мою мать. Я
был совершенно беспомощен. Пробовал я и найти какие-то оправдания для
Франчески: американка была, несомненно, очень опытная и развращенная
женщина. Такая вполне может совратить неопытную девушку. Это не ее вина. Я
приводил себе все возможные оправдания, но мое сердце отказывалось их
принять. Несколько дней я прожил в Замке. Там было совершенно пусто. Дядя
Альфредо был изгнан в монастырь; не осталось ни мебели, ни слуг; вся
деревня думала, что мы покинули Замок и живем во Флоренции. Казалось, все
было кончено. Судьба или Бог - словом, та сила, которая управляет нашими
жизнями, нанесла семье Маласпига, казалось бы, смертельный удар. Но после
долгих раздумий я решил, что не смирюсь с этим.