"Штурмовые бригады Красной Армии в бою" - читать интересную книгу автора (Никофоров Николай Иванович)

ГЛАВА 3 Участие бригад в штурме городов

Опыт Великой Отечественной войны показал, что бой за крупный населенный пункт является самым сложным видом боя. Это довольно часто упоминалось в боевых документах действующей армии[237].

Оборона города строилась по принципу обороны укрепленного района (УР). Каждое жилое, подсобное и промышленное строение приспосабливалось для размещения в нем огневых средств и живой силы. Перед населенными пунктами и внутри них противник, как правило, устраивал различного рода противопехотные и противотанковые заграждения. Многие участки самого населенного пункта укреплялись минными поясами.

Оборона противника в больших городах характеризовалась особой жестокостью и рассчитывалась на длительное сопротивление даже в условиях полного окружения.

Организация обороны городов, так же, как и их штурм, имела достаточно много общего, что нашло свое отражение в этих же боевых документах и отечественной литературе (см. Приложение 14).

Прежде всего следует отметить, что опыт взятия укрепленных населенных пунктов войска Красной Армии приобрели при освобождении своей территории. Но по мере продвижения вперед части Красной Армии встречали все более ожесточенное и умелое сопротивление.

За годы Великой Отечественной войны войсками Красной Армии было освобождено 1211 городов, в том числе 484 города девяти европейских государств[238]. В освобождении многих городов принимали участие и штурмовые инженерно-саперные бригады.

Одним из наиболее ярких и характерных боевых действий саперов-штурмовиков при овладении крупным городом явились бои за Кенигсберг (Калининград). В штурме города принимали участие три штурмовые инженерно-саперные бригады – 4-я, 2-я гвардейская моторизованная и 3-я.

К концу февраля 1945 г. войска 3-го Белорусского фронта блокировали город с четырех сторон – с северо-запада, с севера, с востока и с юга. Началась подготовка к штурму города. Кенигсберг представлял собой мощный укрепленный район и являлся, по существу, форпостом Германии на восточной границе. В ходе войны немцы превратили город в один из мощных укрепленных районов Восточной Пруссии. Высокая прочность обороны Кенигсберга определялась наличием многочисленных полевых укреплений, их умелым сочетанием с долговременными фортификационными сооружениями, хорошим использованием местности, большими силами и средствами противника.

Частям 3-го Белорусского фронта предстояло выполнить весьма трудную и сложную задачу – преодолеть мощную систему полевых и долговременных оборонительных сооружений и овладеть городом. Решение этой задачи требовало значительных и специально подготовленных сил. В составе фронта была создана Земландская группа войск, которой поручалась подготовка и организация штурма Кенигсберга.

С целью эффективной подготовки к освобождению города для войск были изданы указания по прорыву Кенигсбергского укрепленного района и штурму г. Кенигсберга[239].

Кенигсбергский УР представлял собой сложный инженерный комплекс и состоял из двух поясов обороны: внешнего и внутреннего.

Внешний оборонительный пояс имел протяженность до 50 км и был оборудован по принципу опорных пунктов и узлов сопротивления. В его полосе было создано 12 основных и 3 добавочных форта с системой долговременных сооружений, сплошной круговой, наполненный водой противотанковый ров шириной 6–10 м и глубиной до 3 м; 2–3 линии траншей, проволочные заграждения и минные поля.

Форт сверху представлял собой сжатый симметричный шестиугольник размером 200–360 м по длине и 100–180 м по ширине. Общая высота составляла от 12 до 20 м, в том числе над поверхностью земли – 5–12м.

Стены и несущие покрытия были выполнены из кирпича и имели толщину от 1, 1 до 1, 8 м. Все каменные постройки защищались земляной обсыпкой, имеющей в отдельных местах толщину 5–6 м. Все это делало основные сооружения форта почти неуязвимыми для огня артиллерии.

Следует подчеркнуть, что основным элементом полевой фортификации явилась система траншей и ходов сообщений с многочисленными противотанковыми и противопехотными препятствиями. Траншейная система была оборудована на всю глубину обороны.

О масштабах применения траншей в системе обороны можно судить по следующим данным: на отдельных участках на 1 км фронта приходилось до 15 км траншей и ходов сообщений, до предела насыщенных пулеметными площадками и стрелковыми ячейками[240].

Противотанковые препятствия опоясывали город двумя-тремя сплошными кольцами. Даже в тех случаях, когда перед передним краем обороны имелось естественное препятствие, параллельно ему все равно оборудовался противотанковый ров. Общая длина противотанковых рвов по внешнему обводу составила 48 км, по внутреннему обводу – 2, 5 км[241]. Фасы рвов простреливались артиллерийско-пулеметным огнем. Траншея отрывалась на удалении 10–20 м от рва.

Противопехотные проволочные препятствия прикрывали передний край обороны противника в 1–2 линии.

Массовое применение на всю глубину обороны нашли взрывные заграждения. Передний край обороны сплошь был прикрыт минными противотанковыми и противопехотными полями. Основные танкоопасные направления минировались на глубину 5–6 км и имели большую плотность. Так, на отдельных направлениях южного участка фронта плотность минирования достигала 3500 противотанковых и 4500 противопехотных мин[242].

Внутренний оборонительный пояс имел 24 земляных форта; многочисленные опорные пункты в виде приспособленных для обороны каменных зданий, парков, садов, бульваров и целых кварталов, а также завалов, надолбов, баррикад и т. д.[243]

По существу, второй оборонительный пояс являлся крепостью, окружающей старый город и базирующейся на соответственных препятствиях. Его общая длина составляла 10 км[244].

Большинство наиболее прочных построек было приведено в оборонительное состояние путем заделки всех проемов полуподвальных и первых этажей с устройством амбразур.

Основным типом заграждений внутри города противником применялись баррикады. Для движения было оставлено строго ограниченное число улиц, движение по которым осуществлялось по узким проездам (3–4 м), подготовленным к закрытию металлическими или железобетонными балками. Все остальные улицы и переулки в нескольких местах были забаррикадированы. Баррикады возводились из кирпича или камня с металлической или деревянной одеждой. Их ширина достигала 8 м, а высота – 2, 5 м[245]. В ряде случаев система их обхода и объезда по соседним улицам приводила в замкнутые лабиринты, т. е. огневые мешки. Подступы к баррикадам простреливались из специально оборудованных огневых точек. Рвы, надолбы и прочие препятствия дополняли систему баррикад и взрывных заграждений.

К началу штурма Кенигсберга противник на площади в 200 кв. км имел около 500 км траншей и ходов сообщений, более 60 км противотанковых рвов и каналов, свыше 1000 приспособленных к обороне зданий, более 60 дотов и дзотов, около 600 убежищ долговременного типа, широкую сеть артиллерийских и минометных позиций, наблюдательных пунктов, свыше 500 км проволочных препятствий и свыше 150 тысяч противотанковых и противопехотных мин.

В целом можно сделать вывод, что инженерная подготовка крепости обеспечила оборонительной системе непрерывность по фронту и на всю глубину, замкнутость системы в целом и отдельных ее элементов, непроницаемость с фронта и с флангов. Особенности местности: наличие водных преград с крутыми берегами и широкими болотистыми поймами, разветвленная сеть оросительных каналов и др., а также весенняя распутица в значительной степени усиливали оборону противника. Это в свою очередь выдвигало ряд дополнительных требований и вызывало необходимость проведения целого ряда инженерных мероприятий по обеспечению штурма.

Войскам 3-го Белорусского фронта предстояло выполнить весьма сложную задачу. Прорыв обороны противника намечался на узких участках – 5–8 км на армию, предстояло действовать главным образом в составе штурмовых групп[246]. Инженерно-саперные части, не вошедшие в их состав, создавали отряды разграждения и отряды восстановления дорог и мостов.

Опыт Великой Отечественной войны определил основные задачи инженерного обеспечения боев за крупные населенные пункты как в подготовительный период, так и в период штурма. Вместе с тем подготовка и штурм конкретного населенного пункта имели свои особенности. Условия обстановки и замысел операции по овладению г. Кенигсбергом выдвинули ряд специфических инженерно-саперных задач[247].

В частности, нейтральная полоса и передний край обороны противника на Кенигсбергском обводе изобиловали большим количеством бункеров, железобетонных и кирпичных убежищ, наличие которых могло оказаться серьезной помехой при атаке наших войск. Подразделения противника могли укрыться в них в период артподготовки и встретить неожиданным огнем атакующих. За несколько дней до штурма специально созданные команды, в основном состоящие из саперов-штурмовиков, взорвали все укрытия в межтраншейном пространстве и частично на переднем крае обороны противника. Подрыв бункеров осуществлялся ночью. Уже в период подготовки к атаке города саперы получили некоторую боевую практику штурмовых действий.

В общем комплексе инженерных мероприятий при подготовке штурма Кенигсберга осуществлялась подготовка в инженерном отношении двух десантных операций.

В ходе подготовки к штурму города инженерные войска при активном участии подразделений шисбр успешно решали задачи по организации и ведению инженерной разведки, оборудованию исходного положения для наступления, подготовке дорог и мостов, разминированию и устройству проходов в заграждениях, обеспечению флангов и организации ПОЗ. Только на южном участке фронта перед Кенигсбергской операцией на переднем крае было совершено 375 выходов, в том числе 14 выходов в тыл противника, давших весьма ценные сведения об обороне противника[248].

С целью быстрого и беспрепятственного продвижения всего боевого порядка и организации бесперебойного обеспечения войск всеми видами вооружения, боеприпасами и другим довольствием каждая дивизия первого эшелона имела два маршрута и 20 проходов в заграждениях[249].

Среди прочих условий успеха штурма большое значение имеет организация боевой подготовки инженерных частей, инженерная подготовка других родов войск, отработка взаимодействия, сколачивание и тренировка штурмовых групп.

Особое внимание уделялось подготовке отдельных штурмовых инженерно-саперных батальонов[250]. Кроме специальной и тактико-специальной подготовки, в программу была включена и огневая. За семь дней до начала операции личный состав взводов ошисб был включен в состав штурмовых групп, размещен совместно с их подразделениями и зачислен на довольствие. Дальнейшая боевая подготовка велась по программам штабов стрелковых частей.

Весь офицерский состав инженерных войск прошел специальные сборы. На отдельных из них испытывались предложенные средства инженерного имущества и принимались наиболее рациональные образцы. Была установлена система наиболее простых и доходчивых условных сигналов. Опытным путем определялся предельный вес вооружения сапера-штурмовика.

Подготовка войск велась на местности и в близких к действительности условиях.

Глубокое эшелонирование инженерно-саперных частей в Кенигсбергской операции выступало важнейшим условием успешного инженерного обеспечения боя за город. В ходе штурма инженерные войска действовали тремя эшелонами[251].

Первый эшелон состоял из войсковых саперов и саперов-штурмовиков шисбр. Они следовали в боевых порядках наступающих войск и выполняли задачи инженерной разведки, участвовали в штурмовых действиях, обеспечивали войска проходами в заграждениях противника и пропускали артиллерию, другую боевую технику через заграждения и водные преграды. Кроме этого, инженерно-саперные части обеспечивали боевые действия танков, закрепляли захваченные объекты и прикрывали внешние фланги инженерными средствами.

Корпусные, а также приданные армейские и фронтовые инженерные части второго эшелона следовали непосредственно за боевыми порядками и занимались разминированием маршрутов, расчисткой проездов в препятствиях, производили необходимые дорожно-мостовые работы.

Армейские и приданные армиям инженерные части усиления третьего эшелона осуществляли контрольную проверку маршрутов на минирование, строительство мостов грузоподъемностью 60 т, разминирование города и выполняли специальные задачи.

Части 4-й шисбр (командир – полковник С. Ф. Лукашенко), 2-й гвардейской шисбр (командир – полковник Г. Т. Соколов), 9-й шисбр (командир – генерал-майор Ф. С. Пошехонцев) были распределены по войскам первого эшелона. По одному батальону на стрелковую дивизию[252].

Каждому передовому полку придавалось по одной штурмовой инженерно-саперной роте и взводу огнеметчиков[253]. С целью организации эффективного управления командир ошисб имел непосредственную связь с командиром дивизии, а командиры рот с полками.

Главное внимание при инженерной подготовке штурма города уделялось организации, вооружению, снаряжению и боевой слаженности подразделений ошисб, входящих в состав штурмовых групп. При подготовке штурма г. Кенигсберг группы состояли из стрелковой роты, взвода станковых пулеметов, взвода 82-мм минометов, 2–3 орудий, 1–2 танков или СУ, ПТР, отделения огнеметчиков и 2–3 химиков[254]. В каждой стрелковой дивизии было организовано по 10–12 штурмовых групп[255].

Последние делились на подгруппы: штурма, огневые, закрепления и резерва[256]. Взвод саперов-штурмовиков, усиленный 3–4 огнеметчиками, распределялся по всем подгруппам, кроме резерва[257]. Около 70% личного состава взвода входило в подгруппу штурма, распределявшегося по командам[258]. Команда разведки и разграждения производила разведку естественных и искусственных препятствий, огневых сооружений и подходов к ним, устраивала проходы в заграждениях для пропуска штурмовой группы.

Пропуск танков или СУ через минно-взрывные заграждения, естественные и искусственные препятствия осуществляла команда обеспечения танков.

Команда подрывников выполняла, пожалуй, главную задачу – подрыв и уничтожение дотов, дзотов и укрепленных зданий.

Вместе с ней действовала команда огнеметчиков. Огнеметчики выжигали гарнизон противника из дотов, дзотов, укрепленных построек, отражали контратаки пехоты и танков противника, закрепляли захваченные объекты, при необходимости сжигали укрепленные здания.

Саперы-штурмовики команды закрепления осуществляли устройство заграждений, руководили работами по приспособлению зданий к обороне.

Обеспечением взводов всем необходимым для боя имуществом (ВВ, боеприпасов, огнесмеси и т. д.) занималась команда обеспечения (подносчиков).

Вооружение и оснащение взвода саперов-штурмовиков состояло из 24 автоматов с двумя дисками патронов, 88 ручных и 19 противотанковых гранат, ранцевых огнеметов, миноискателей, 6 щупов, 6 кошек с веревками, 2 кумулятивных, 18 сосредоточенных и 6 удлиненных зарядов ВВ, волокуш, веревочных и деревянных штурмовых лестниц, ножниц, земленосных мешков, противотанковых мин, шанцевого инструмента, финских ножей, флажков – в общей сложности всего 37 наименований[259].

Вопрос обеспечения штурмовых групп инженерными средствами имел исключительное значение. Часть резерва инженерных средств при проведении Кенигсбергской операции находилась на армейских отделениях складов (летучках), расположенных на удалении 8 км от линии фронта. Но всей проблемы обеспечения саперов-штурмовиков, входящих в состав штурмовых групп, такой подход не решал. Задача оперативного снабжения в период штурма была решена путем организации подвижных складов инженерного имущества, следовавших за штурмовыми группами[260]. Взвод саперов-штурмовиков имел в своем распоряжении пароконную повозку, где находилось 30 наименований различного инженерного имущества – от кумулятивных и сосредоточенных зарядов до флажков.

Разгром кенигсбергской группировки противника планировалось осуществить мощными ударами по сходящимся направлениям: с севера – войсками 39-й, 43-й и 50-й армий и с юга – войсками 11-й гвардейской армии и к исходу третьего дня операции овладеть городом[261]

К наступлению все было готово, и 6 апреля 1945 г. войска двинулись на штурм крепости. Подразделения шисбр, входившие в состав штурмовых групп, активно вели борьбу с противником, разрушая оборонительные сооружения, которые не были уничтожены авиацией, огнем артиллерии или танками. Найти наиболее слабое, наиболее уязвимое место оборонительного сооружения выступало одним из главных условий успеха штурма.

Тактические приемы штурмовых групп в Кенигсбергской операции были самыми разнообразными[262]Умелый маневр и успешные действия штурмовой группы – в большей степени результат творческой инициативы офицеров и солдат.

В обобщенном виде характер действий штурмовых групп при штурме Кенигсберга выглядел следующим образом. По сигналу атаки штурмовая подгруппа под прикрытием артиллерийско-минометного огня огневой подгруппы выдвигалась на возможно близкую дистанцию к объекту штурма. Саперы-штурмовики подтягивали к сооружению штурма ВВ, кумулятивные и сосредоточенные заряды, земленосные мешки. А в это время огневая подгруппа мощным огнем подавляла атакуемое огневое сооружение и соседние огневые точки. Ставилась дымовая завеса, ослеплялись амбразуры, на флангах штурмовой группы создавались отсечные дымовые завесы. В этот момент команда разграждения прокладывала проходы в заграждениях, прикрывающих атакуемые объекты, расчищала путь для действий подгруппы штурма.

Танки по проходам подходили вплотную к Объекту и своим огнем подавляли огневую точку или своим корпусом закрывали ее амбразуры. Личный состав подгруппы штурма броском выдвигался к объекту атаки, забрасывал гранатами и обстреливал из автоматов гарнизон объекта через пролазы, амбразуры, проемы в стенах и врывался в опорный пункт.

Однако ворваться внутрь объекта штурма было, как правило, крайне трудно. Поэтому саперы-штурмовики, подрывая стены кумулятивными или сосредоточенными зарядами, устраивали проходы для подгруппы штурма и, что характерно, очень часто уничтожали взрывами зарядов и гарнизон объекта. В свою очередь огнеметчики создавали очаги пожара, выкуривая гарнизон противника и обеспечивая штурмовой группе возможность проникнуть внутрь атакуемого объекта. Ранцевые огнеметы показали себя как эффективное средство борьбы в городе[263]. Важным условием их успешного применения явилось обеспечение своевременной перезаправки РОКС на взводном подвижном складе.

Чрезвычайно важной задачей штурмовых групп и в первую очередь саперов-штурмовиков явилось закрепление захваченных объектов. При этом закрепление в основном производилось не после полного очищения объекта от личного состава противника, а в динамике боя. Противник пытался отбить потерянные здания и восстановить положение, используя для этого гарнизоны ближайших объектов. Иногда это ему удавалось. Поэтому саперы-штурмовики старались как можно быстрее приступить к приведению зданий в оборонительное состояние и прикрыть подступы к нему имеющимися у штурмовой группы минами. Но вместе с тем действия штурмовой группы должны были развиваться дальше. Надо было продолжать штурм следующих объектов. При штурме Кенигсберга перед саперами-штурмовиками стояла чрезвычайно сложная задача – обеспечить движение штурмовой группы вперед к следующему объекту штурма и осуществить закрепление захваченного сооружения. В целом саперы-штурмовики успешно справлялись с этой задачей.

Проходы в баррикадах и надолбах устраивались взрывным способом или артиллерийским огнем, так как разборка баррикад требовала много времени и создавала недопустимые паузы в боевых действиях наступающих войск.

Следует заметить, что система снабжения штурмовой группы инженерными средствами путем организации подвижных складов оправдала себя полностью. А резерв инженерных сил, особенно в звене штурмовых групп, позволял осуществить не только маневр, но и успешное выполнение задачи штурма.

Кенигсбергская операция была характерна штурмовыми действиями от начала и до ее завершения. Штурмом начался прорыв внешнего фортового обвода. Вот несколько примеров[264].

Форт № 8 прикрывали две линии траншей, сплошные противотанковые и противопехотные минные поля, а также проволочные препятствия. Гарнизон форта состоял из 400 солдат и офицеров, имевших на вооружении, кроме стрелкового оружия, несколько орудий и минометов. Под прикрытием огневой подгруппы команда разведки и разграждения устроила проходы в заграждениях. Для штурма форта были организованы две штурмовые группы, одна из которых действовала с северо-востока, а другая – с юго-запада. В этом случае штурмовые группы были усилены фугасными огнеметами, позиции которых определили против головного капонира.

В ров, окружающий форт, были сброшены дымовые шашки, дым которых заполнил ров и ослепил амбразуры огневых сооружений форта. Одновременно был открыт минометный обстрел сооружений форта, а огнеметы стали производить огнеметание по амбразурам головного капонира. Саперы подвесили штурмовые веревочные лестницы. Под прикрытием дыма и пулеметного огня в ров по лестницам спустились стрелковые подразделения и команда подрывников штурмовой группы. Прорвавшись к форту, стрелковые подразделения штурмовых групп блокировали выходы из форта и забросали окна первого этажа правого крыла казармы гранатами. Саперы-штурмовики взрывным способом проделали два проема в перекрытиях оголовков складов, через которые внутрь подземных помещений ворвались автоматчики. Сознавая бессмысленность дальнейшего сопротивления, гарнизон форта сдался. Было взято в плен 150 солдат и офицеров, в том числе комендант форта. Кроме этого, было захвачено шесть 53-мм орудий, 38 пулеметов, 100 винтовок, 4 батальонных миномета, склад с месячным запасом продовольствия, горючего и боеприпасов.

Особо упорная борьба развернулась за железобетонные убежища, расположенные вдоль окружной шоссейной дороги и уцелевшие после артиллерийской и авиационной обработки. Засевшие в них гарнизоны противника яростно оборонялись. Артиллерия сопровождения пехоты не могла своим огнем пробить стены убежищ, а артиллерия большей мощности не могла вести огонь из-за вероятности поражения своих войск. Было решено взорвать убежища зарядами ВВ. Для решения этой задачи использовались саперы-штурмовики. Под прикрытием огня всех видов оружия штурмовики подползали к убежищам с зарядами ВВ и производили взрывы. Гарнизоны в большинстве случаев уничтожались силой взрыва, а оставшиеся – огнем пехоты или сдавались в плен. Так, для подрыва железобетонного убежища в районе Паршау потребовался заряд в 800 кг ВВ. Гарнизон в количестве 120 человек после взрыва сдался в плен. Убежище в районе артиллерийского полигона было подорвано вместе с его гарнизоном.

В районе 207-го квартала противник огнем из церкви сдерживал наступление наших частей. Саперный взвод 9-й шисбр получил задачу подорвать ее. Под прикрытием огня штурмовой группы и дымовых завес команда подрывников под руководством старшего лейтенанта Королева подтащила к церкви 300 кг ВВ. Взрывом часть южного фасада церкви была разрушена. Противник, отошедший после взрыва в северную часть церкви, пехотными подразделениями, проникшими через пролом, был выбит из нее.

Группа немцев, засевшая в подвале одного из зданий, простреливала улицу. Младший сержант Питейкин, рядовые Горленский и Лебедев, ползком подобравшись к подвалу, зарядом ВВ подорвали металлическую дверь. Ворвавшись в подвал, саперы-штурмовики захватили 8 пленных, 3 ручных пулемета и 5 автоматов.

Сапер-штурмовик Никитин при сопровождении самоходной установки, действовавшей в составе штурмовой группы, в районе Понарт заметил на улице струйку дыма. Спрыгнув с самоходки, Никитин обнаружил замаскированный фугас весом 100 кг, установленный немцами. Никитин перерезал дымящийся бикфордов шнур и обезвредил фугас. Самоходные орудия без потерь и задержки продолжали путь.

В ночь с 6 на 7 апреля 1945 г. подразделение старшего лейтенанта Кириллова получило задачу блокировать бункер в районе Нойфорверка. Атаковав бункер, пехота вынудила противника укрыться в казематах. Несмотря на сильный обстрел со стороны соседних огневых точек противника, саперы-штурмовики уложили на перекрытия бункера заряд в 500 кг ВВ и подорвали его. Но этого оказалось недостаточно, заряд не пробил железобетонного перекрытия. В образовавшуюся воронку был заложен второй заряд весом 300 кг. Вторым взрывом перекрытие было пробито. После короткого боя гарнизон бункера сдался в плен.

Опыт штурма г. Кенигсберга показал, что принятая организация взвода саперов-штурмовиков в составе штурмовой группы с ее тактическими приемами, вооружением и снаряжением полностью себя оправдала. Выдержала экзамен и система снабжения инженерных штурмовых действий подвижными складами имущества.

Об эффективности действий подразделений шисбр красноречиво говорят показатели, которые не являются полными[265].

Так, саперы-штурмовики, действовавшие в полосе фронта 11-й гвардейской армии, блокировали 3 форта, взорвали 9 железобетонных убежищ и 20 дотов, подорвали 510 огневых точек, находящихся в зданиях, устроили подрывным способом 198 проемов в зданиях и 42 прохода в баррикадах. Огнеметчики подожгли 105 укрепленных домов. Всего уничтожено более 2000 солдат и офицеров противника и свыше 1500 – взято в плен.

Штурм такого мощного укрепленного города, как Кенигсберг, можно назвать скоротечным. Продолжая наращивать удары, 7 апреля войска фронта разгромили последние резервы противника, с севера завязали бои в городе, а с юга вышли к реке Прегель и форсировали ее.

8 апреля войска 11-й гвардейской армии и 13-го гвардейского стрелкового корпуса 43-й армии соединились в районе Амалиенау, отрезав части противника от моря.

Мощный редут Восточной Пруссии, ее политический и экономический центр, база вековой немецкой экспансии на восток, родина философа Эммануила Канта, стратегически важный узел обороны, крепость, удовлетворяющая требованиям долговременной обороны, имевшая гарнизон в 150000 человек, под ударами наших войск пала. В 21 час. 30 мин 9 апреля 1945 г. остатки немецкого гарнизона вместе с его штабом прекратили сопротивление и сложили оружие.

При овладении г. Познань имелся ряд особенностей применения штурмовых инженерно-саперных бригад.

Оперативная обстановка в основном способствовала войскам 1-го Белорусского фронта в успешном штурме г. Познань.

Развивая стремительное наступление, части 8-го гвардейского механизированного корпуса 1-й гвардейской танковой армии 23 января 1945 г. вышли к восточным пригородам г. Познани и, форсировав частью сил р. Варта южнее города, отрезали основные пути отхода познанской группировки противника.

К этому времени 24 января войска 8-й гвардейской и 69-й армий вошли в непосредственное соприкосновение с противником в районе Познани и встретили организованное сопротивление на внешнем обводе Познанского УР.

С целью дальнейшего развития успеха в западном направлении, взятия г. Познани и уничтожения познанской группировки противника были выделены часть сил 8-й гвардейской и 69-й армий со средствами и частями усиления, включая подразделения 2-й шисбр. Подразделениям 2-й шисбр (командир – генерал-майор М. П. Воронов) приходилось выполнять большой объем самых разнообразных задач, среди которых действия в составе штурмовых отрядов и групп были основными[266].

Две стрелковые дивизии 29-го стрелкового корпуса получили задачу форсировать р. Варта южнее Познани и, наступая с юга и юга-запада, прорвать внешний обвод на южном участке и овладеть городом с юга и юго-запада.

Сковать противника активными действиями на рубеже восточных пригородов было поручено 82-й гвардейской стрелковой дивизии 29-го гвардейского стрелкового корпуса, 117-й и 312-й стрелковым дивизиям 91-го стрелкового корпуса.

Прорвав внешний обвод, наши войска продолжали успешно продвигаться к центру города, главным образом с юга и юго-запада.

Действия с востока успеха не имели. Сложившаяся ситуация определила ход дальнейших действий. Явный успех намечался в центре города. А поскольку основой обороны противника являлся именно «старый город» и крепость-цитадель, то главные усилия наступающих были перенесены на эти направления.

При этом части 74-й, 27-й гвардейской стрелковой дивизии 29-го гвардейского стрелкового корпуса и 39-го гвардейского стрелкового корпуса продолжали наступать с юга и юго-запада с задачей овладеть центром города, а затем крепостью-цитаделью. 82-я гвардейская стрелковая дивизия 29-го гвардейского стрелкового корпуса, смененная на восточном участке частями 91-го стрелкового корпуса, наступала с севера и северо-запада через Виняри и Золач на крепость-цитадель. 91-й стрелковый корпус действовал с востока в направлении восточных пригородов города.

Несмотря на значительное количество окруженных войск в городе, их ожесточенное сопротивление и отсутствие в первый период штурма тяжелой артиллерии, наступающим войскам 16 февраля удалось полностью овладеть городом и выйти на ближние подступы к крепости-цитадели. При активном участии инженерных войск были уничтожены укрепленные пункты вместе с их гарнизонами, блокированы и разрушены форты и доты.

После перегруппировки сил и сосредоточения артиллерии большой мощности части 29-го гвардейского стрелкового корпуса 18 февраля начали штурм крепости-цитадели и к 11. 00 23 февраля, сломив сопротивление гарнизона, овладели цитаделью.

Для выполнения задач инженерного обеспечения штурма г. Познани все инженерно-саперные части были распределены по стрелковым соединениям. Части 2-й шисбр, приданные 29-му гвардейскому стрелковому корпусу, сосредоточились в районе Познани к 12. 00 28 января 1945 г. До 16 февраля 2-я шисбр обеспечивала боевые действия двух дивизий 29-го гвардейского стрелкового корпуса, 74-й гвардейской стрелковой дивизии придавались 7-й ошисб и 516-й отп с задачей действовать в составе штурмовых отрядов и групп. Аналогичную задачу выполняли 10-й ошисб и 14-й обро, приданные 27-й гвардейской стрелковой дивизии.

16 февраля для инженерного обеспечения штурма крепости-цитадели Познани все инженерные части, приданные корпусу, были переданы в оперативное подчинение командиру 74-й гвардейской стрелковой дивизии, действовавшей на главном направлении штурма, – юго-западная часть крепости-цитадели. Остановимся более подробно на инженерном обеспечении штурма г. Познани и прежде всего на действиях подразделений 2-й шисбр.

С выходом к Познани наши войска не располагали достаточными данными об инженерном оборудовании Познанского укрепленного района. Поэтому первой задачей являлась разведка обороны противника, ее инженерного оборудования.

В результате проведенной разведки были определены инженерное оборудование, система огня противника и подступы к огневым сооружениям внешнего обвода.

Характерной особенностью огневой системы внешнего обвода было сочетание огня фортов, отдельных дотов и бронеколпаков, траншей и открытых площадок с огнем из приспособленных к обороне зданий.

Первые попытки штурма фортов без захвата приспособленных к обороне зданий, подавления огневых точек противника приводили к большим потерям и не давали положительных результатов.

В ряде случаев при угрозе окружения фортов или после его осуществления гарнизоны оставляли форты, пытаясь пробиться к основным силам, обороняющим город, или капитулировали.

При штурме фортов огнем артиллерии (включая артиллерию большой мощности), минометов и оружия пехоты подавлялось сопротивление противника из открытых площадок на валах, из колпаков и из казематов основных сооружений форта, возвышающихся над верхом рва.

Поэтому для подавления обороны немцев стали широко использовать артиллерийские средства, стрелковое оружие, фаустпатроны и подрыв крупных зарядов ВВ весом 100–250 кг, сбрасываемых или опускаемых в ров с подожженными зажигательными трубками. В результате взрывов крупных зарядов ВВ взрывной волной выводились из строя гарнизоны казематов, ближайших к месту взрыва. Временное прекращение огня противника давало возможность штурмовым группам преодолеть ров по установленным подразделениями 2-й шисбр штурмовым лестницам, захватить отдельные боевые казематы и создавало благоприятные условия для полного захвата форта.

Блокировка ряда фортов облегчалась отсутствием рвов с одной или нескольких сторон. Это способствовало быстрому выходу штурмовых групп на вал и дальнейшему уничтожению гарнизона форта.

С захватом штурмовой группой одного или нескольких казематов или выходом на вал саперы-штурмовики путем подрыва зарядов ВВ весом 20–40 кг устраивали проломы в стенах, подрывали вентиляционные и другие трубы для обеспечения возможности заливания горючих жидкостей в казематы и последующего поджигания их. Создаваемые пожары в фортах вынуждали гарнизоны капитулировать или приводили к полному уничтожению их.

Показательным в отношении боевых действий штурмовых групп при блокировке фортов стало овладение фортами № 5а, 9а и 2а.

Форт № 5а располагался на северной окраине г. Познань. Он был построен немцами в 1870–1883 гг. и модернизирован польскими властями устройством трех железобетонных противоосколочных колпаков. На валах форта в декабре 1944-го и в январе 1945 г. были оборудованы открытые площадки фронтом на север. На западном и восточном углах валов оборудованы открытые огневые позиции для артиллерии.

Форт был опоясан рвом глубиной 6 и шириной 8 м. Въезд в форт осуществлялся по аппарели с уровня земли до дна рва. Рвы прикрывались мощным огнем из боевых казематов. Въезд в форт прикрывался огнем из казематов центрального входа и дополнительного каземата, устроенного у ворот.

Внешняя оборона форта осуществлялась из верхних казематов центрального входа, железобетонных колпаков и открытых площадок на валу.

Попытки овладеть фортом № 5а штурмом с севера не дали положительных результатов. Тогда было принято решение, используя промежутки между фортами, овладеть пригородом Виняри, что южнее фортов, а также отрезать форты с юга и затем захватить их действиями с юга и севера.

Для захвата форта № 5а была создана штурмовая группа в составе стрелковой роты неполного состава, роты саперов-штурмовиков, отделения химиков-дымовиков, батареи 82-мм минометов и батареи 152-мм орудий. Некоторое время в штурме принимали участие два танка Т-34.

После мощной артподготовки штурмовая группа под прикрытием дымовой завесы и танков ворвалась в центральный вход. Ей удалось овладеть центральными воротами и сооружением, прикрывающим подход к воротам. В результате сильного ружейно-пулеметного огня, применения противником фаустпатронов и гранат штурмовая группа, неся потери, вынуждена была отойти.

Вторичный штурм был осуществлен той же штурмовой группой, причем вместо 152-мм орудий для ведения огня по форту были выделены 203-мм орудия, стрелявшие бетонобойными снарядами. Штурм осуществлялся с двух направлений – в направлении центрального входа и на северо-западный угол форта.

После обработки форта артиллерией большой мощности и при непрерывном ведении огня из минометов по огневым точкам на валу форта началась атака штурмовой группы.

Огонь противника из сооружений центрального входа был частично подавлен огнем артиллерии, что обеспечило возможность захвата штурмовой группой двух казематов. Для обеспечения дальнейшего продвижения штурмовой группы саперами-штурмовиками взрывом двух сосредоточенных зарядов весом по 50 кг были устроены два пролома в стенах. После короткого боя штурмовая группа полностью уничтожила гарнизон сооружений центрального входа.

Для подавления огня противника из двойного кофра, фланкирующего северный и западный фасы рва, в ров была спущена и подорвана бочка с ВВ весом в 220 кг. Взрывом был выведен из строя гарнизон кофра, что дало возможность штурмующим спуститься в ров по его откосу и овладеть северо-западным кофром.

После захвата штурмовой группой центрального входа с северо-западного двойного кофра гарнизон форта капитулировал.

Аналогичным образом осуществлялся штурм фортов № 9а и 20.

Упорное сопротивление окруженных частей противника в приспособленных к обороне городских кварталах требовало от наших войск проведения длительных штурмовых действий в городе.

В боях за городские кварталы Познани перед инженерными войсками стояли следующие задачи:

– инженерная разведка обороны, заграждений противника и подступов к опорным пунктам и отдельным обороняемым зданиям;

– действия в составе штурмовых групп и отрядов;

– сопровождение артиллерии прямой наводки и обеспечение продвижения остальной артиллерии на новые закрытые огневые позиции;

– обеспечение продвижения танков и самоходной артиллерии по городским улицам и площадям;

– приспособление к обороне захваченных городских кварталов;

– обеспечение форсирования р. Варта с запада на восток;

– устройство переправ и строительство мостов через р. Варта для перегруппировки войск, ведущих бой в городе.

Бой в городе предъявлял особо высокие требования ко всем разведорганам, и в особенности к органам инженерной разведки, в вопросах разведки обороны, заграждений противника и скрытых подступов к опорным пунктам и отдельным обороняемым зданиям.

Особое внимание уделялось изучению подземных сообщений – подвалов и ходов между ними, подземного городского хозяйства (тоннелей, коллекторов водопровода, канализации, энергетического хозяйства), а также скрытых подступов через дворы, между домами, через проломы в зданиях.

Большое значение в успешном выполнении разведывательных задач имел опрос местных жителей. Так, опросом местных жителей было установлено, что в 1935–1936 гг. по приказанию польских властей большинство подвалов зданий в центральной части города было соединено между собой подземными ходами для обеспечения маневра живой силы при обороне города в случае вторжения немцев. У местных жителей было выяснено устройство отдельных зданий, наличие глухих стен, характер надземных и подземных подходов к ним, места входов и выходов.

Допросом пленных выяснялось расположение опорных пунктов противника, размещение огневых точек, системы огня, характер инженерного оборудования зданий, пути сообщения передовых обороняемых зданий с тыла. Большое количество захватываемых документов противника оказывало существенную помощь при изучении обороны противника.

На первых этапах боев за овладение городскими кварталами в стрелковых батальонах и полках были созданы штурмовые группы, в которые входили стрелки, автоматчики, саперы, огнеметчики (при наличии), химики-дымовики (при наличии), артиллерийские и минометные подразделения и в отдельных случаях – танки.

Опыт боев показал, что при борьбе в городских кварталах с упорно обороняющимся противником захват большинства зданий и продвижение наших войск возможны только в результате штурмовых действий всех подразделений, а не только специально создаваемых штурмовых групп и отрядов. В соответствии с этим специальные штурмовые группы не создавались, а каждое стрелковое подразделение (взвод, рота) составляло основу штурмовой группы. Усиленный стрелковый батальон составлял штурмовой отряд.

Средства усиления, в том числе саперы-штурмовики и ранцевые огнеметчики, подчинялись командиру штурмового отряда (командиру стрелкового батальона) и в состав штурмовых групп выделялись им в зависимости от характера выполняемых задач и наличия средств усиления.

Для обеспечения проникновения штурмовых групп в здания и продвижения их внутри здания устраивались проломы в стене и перекрытиях.

Действия саперов-штурмовиков по устройству проломов можно проиллюстрировать на следующих примерах.

Группе саперов-штурмовиков в составе 5 человек была поставлена задача устроить пролом в стене укрепленного объекта. Все подступы к объекту простреливались противником.

Попытки саперов приблизиться непосредственно к объекту под прикрытием ружейно-пулеметного огня успеха не имели. Тогда было принято решение – устроить пролом в ближайшем здании, занятом противником, и после захвата первого этажа этого дома штурмовой группой продолжать выполнение основной задачи по захвату объекта.

Под прикрытием ружейно-пулеметного огня группа саперов приблизилась к ближайшему дому, занятому противником, и подрыванием заряда ВВ весом 10 кг устроила пролом в стене. В пролом устремилась штурмовая группа и завязала бой с противником на первом этаже. В это время саперы через боковую дверь вышли из этого дома и, используя уменьшение огня противника, приблизились к объекту, взорвали сосредоточенный заряд весом в 30 кг, проделав в стене пролом размером 1, 5x2 м.

Здание гостиницы, приспособленное к обороне, упорно оборонялось противником.

Для обеспечения проникновения штурмовой группы в здание артиллерийским огнем было устроено два пролома в стене здания. Однако сильный огонь противника препятствовал подходу штурмовой группы к пролому. Тогда было решено под прикрытием дымовой завесы демонстрировать атаку в направлении проломов, устроенных артиллерией, а штурмовой группе атаковать дом с юго-востока.

Под прикрытием дымовой завесы отделение саперов-штурмовиков приблизилось к стене здания и подрыванием двух самодельных кумулятивных зарядов из толовых шашек весом 6 кг каждая устроило два пролома в стене.

В проломы ворвалась штурмовая группа и завязала бой в здании. В ходе боя внутри здания саперами были проделаны ломами проломы в трех внутренних стенах и подрыванием заряда ВВ весом 10 кг – в перекрытии подвала.

В ряде районов города по улицам, площадям и подступам к важнейшим опорным пунктам противником создавался мощный пулеметный, автоматный и ружейно-пулеметный огонь, широко применялись фаустпатроны и ручные гранаты. Подавить огонь противника огнем артиллерии и оружия пехоты не всегда удавалось, а при попытке преодолеть открытый участок, даже под прикрытием дымовой завесы, штурмовые группы несли значительные потери и успеха не имели.

По предложению дивизионного инженера 74-й гвардейской стрелковой дивизии подполковника Сергиенко для преодоления открытых участков использовались подвижные защитные заграждения.

Подвижные заграждения устраивались следующим образом: на железнодорожной тележке с двух сторон крепились деревянные щиты или металлические листы, пространство между которыми заполнялось ящиками с песком, камнем, гвоздями или другими материалами. Оборудованные таким образом тележки выдвигались от дома, занятого нашими подразделениями, к дому, занятому противником, причем передние тележки подталкивались сзади последующими до тех пор, пока через улицу не образовалась сплошная защитная стена. При необходимости двухсторонней защиты стенки устраивались двумя полосами и преодоление открытого участка осуществлялось по образовавшемуся ходу сообщения над уровнем земли, защищенному от ружейно-пулеметного огня противника.

Примером использования защитных заграждений могут служить действия саперов-штурмовиков по обеспечению штурма одного из опорных пунктов противника.

Мощный опорный пункт в центральной части города прикрывался огнем из соседних, приспособленных к обороне зданий. Попытки подавить огонь противника из этих зданий артиллерийским огнем успеха не имели. Штурмовые группы, пытавшиеся приблизиться к зданиям, несли значительные потери и откатывались обратно.

Тогда было принято решение устроить через улицу заграждения выдвижением к объекту оборудованных тележек. Тележки выдвигались толканием первых последующими. По устроенному защищенному ходу сообщения, без потерь, прошли штурмовые группы и по пролому в глухой стене дома, устроенному саперами, ворвались в дом.

В результате упорного боя дом был захвачен штурмовыми группами.

В ряде случаев, при отсутствии или недостаточном количестве средств задымления, устраивались стенки из подручных материалов, обеспечивающие на длительный срок скрытое передвижение за ними и исключающие ведение противником прицельного огня.

В случаях, когда штурмовым группам, проникшим в здание, не удавалось полностью захватить его, производилось частичное или полное разрушение зданий или его поджог.

В одном из кварталов каменное здание гестапо было приспособлено к обороне и имело многочисленный гарнизон, оказывающий упорное сопротивление.

Штурмовой группе под командованием лейтенанта Быльева, в состав которой было включено 6 саперов-штурмовиков 7-го ошисб 2-й шисбр, была поставлена задача овладеть зданием гестапо. Атака штурмовой группы началась из занятого нашими подразделениями объекта. Под прикрытием огня артиллерии и пехотного оружия штурмовая группа с боем ворвалась в первый этаж здания и завязала бой с противником.

Попытки полностью очистить здание от противника успеха не имели, и командиром стрелкового батальона было приказано разрушить здание подрыванием.

Взрывом сосредоточенного заряда ВВ весом 75 кг (запас ВВ, имеющийся в штурмовой группе) были разрушены перекрытие подвала и внутренние стены первого этажа, что изолировало противника в подвале от остального гарнизона, оборонявшего верхние этажи. Однако и после этого овладеть зданием не удалось.

Под огнем противника было подтянуто на веревках еще 175 кг ВВ, и взрывом двух сосредоточенных зарядов здание было разрушено, а гарнизон противника уничтожен.

Опыт боев за г. Познань показал, что поджигание зданий, обороняемых противником, для выкуривания или уничтожения их гарнизонов является одним из наиболее эффективных средств борьбы.

Поджигание зданий производилось огнеметанием из ранцевых огнеметов, огнеметных танков, с помощью бутылок КС, бутылок с горючей смесью, горючих жидкостей (нефть, бензин, керосин, мазут) и подручных горючих материалов.

Особенно успешно использовались ранцевые огнеметы для поджигания зданий, частично занятых нашими подразделениями. При этом огнеметание производилось из занятой части здания в соседние комнаты, в подвалы и другие этажи, занятые противником, или здание поджигалось в занятой его части.

Огнеметание из ранцевых огнеметов производило большое моральное воздействие на гарнизоны противника и снижало их сопротивляемость. К примеру, заводские корпуса были превращены противником в мощный опорный пункт.

Заместителем командира 27-й гвардейской стрелковой дивизии было решено уничтожить опорный пункт противника последовательным поджиганием зданий огнеметанием из ранцевых огнеметов.

Для выполнения этой задачи было создано шесть штурмовых групп. В состав каждой штурмовой группы было включено по 4 огнеметчика с ранцевыми огнеметами, по одному огнеметчику со средствами задымления и по 4 сапера-штурмовика. На саперов возлагалась задача по устройству проломов в стенах заводских зданий для пропуска огнеметчиков.

Под прикрытием артиллерийского, пулеметно-автоматного огня и дымовой завесы огнеметчики подожгли все 8 зданий опорного пункта.

В результате успешных действий огнеметчиков часть гарнизона противника была уничтожена в подожженных зданиях, а остальные сдались в плен.

Интересен опыт применения огнеметных танков. Огнеметные танки 516-го отп при штурме городских кварталов использовались главным образом для частичного разрушения артогнем и последующего поджигания зданий, обороняемых противником. Широкое применение противником фаустпатронов (огонь фаустпатронами вели группы истребителей танков, располагавшиеся на верхних этажах зданий) затрудняло действие огнеметных танков, так как они не могли приблизиться к зданиям на дистанцию действительного огнеметания для уничтожения или подавления группы истребителей танков противника.

Огнеметные танки самостоятельно или при поддержке самоходной артиллерии открывали огонь по огневым точкам противника, по окнам зданий с расстояния 150–200 метров и после подавления их приближались к зданию и производили огнеметание с расстояния 40–60 м. В ряде случаев огнеметные танки использовались как линейные танки для устройства проломов в стенах и разрушения баррикад артогнем, для подброски к атакуемому зданию десантов – штурмовых групп.

Огнеметные танки успешно действовали на площадях, скверах, на широких улицах. Использование огнеметных танков на узких городских улицах значительного эффекта не давало и приводило к потерям танков.

В целом в боях за городские кварталы г. Познань штурмовыми частями и подразделениями 2-й шисбр были выполнены следующие работы:

– проделано проломов в стенах, перекрытиях, заборах – 1380;

– подожжено зданий – 932, в том числе огнеметанием из ранцевых огнеметов – 198;

– устроено проходов в баррикадах – 64;

– разобрано баррикад – 114;

– устроено проходов в завалах от обрушения зданий – 27;

– подорвано зданий – 47;

– подорвано железобетонных и бронеколпаков – 6.

К исходу 16 февраля 1945 г., как говорилось ранее, части 29-го гвардейского стрелкового корпуса, преодолевая упорное сопротивление противника в приспособленных к обороне зданиях, дотах, бронеколпаках и огневых точках полевого типа, вышли на ближние подступы к крепости-цитадели Познани.

Инженерной разведкой было установлено точное расположение рвов и подходов к ним, наличие и характер въездов в цитадель, огневое прикрытие рвов из основных сооружений цитадели и их открытых площадок на валах. Особо ценные данные были получены опросом местных жителей, ранее работавших в цитадели и хорошо знавших ее устройство. Так, был выявлен запасный въезд в цитадель между полукапонирами № 1 и 2, заделанный кирпичной кладкой (в ходе штурма в кладке был устроен пролом для пропуска артиллерии), у полукапонира № 2 выявлен въезд в цитадель из рва (в ходе штурма использовался для ввода танков, спустившихся в ров по устроенной аппарели и из рва в цитадель) и другие данные.

Поданным разведки, были выбраны участки для преодоления рва пехотой по штурмовым лестницам, места устройства проломов в стенах для пропуска артиллерии, место устройство аппарели для ввода в цитадель танков и самоходной артиллерии.

Боевые порядки стрелковых полков были построены в три эшелона: в каждом – штурмовой отряд в составе усиленного стрелкового батальона (неполного состава).

В состав каждого штурмового отряда, действовавшего на основном направлении штурма, было включено: 10–15 саперов-штурмовиков, 5–6 огнеметчиков с ранцевыми огнеметами, 1–2 огнеметчика со средствами заземления.

Саперы, входящие в состав каждого штурмового отряда, имели следующее оснащение: 5–6 штурмовых деревянных лестниц длиной 10–12 м; 3–6 веревочных лестниц и веревок длиной до 15 м; 10–15 сосредоточенных зарядов ВВ весом 1, 3 и 5 кг; 1–3 сосредоточенных зарядов ВВ весом 180–250 кг (в бочках); 3–4 удлиненных заряда ВВ весом 5–10 кг; 10–15 дымовых шашек и гранат.

В резерве командиров стрелковых полков содержалось по 10–15 саперов (с запасом ВВ до 400 кг) и 10– 12 ранцевых огнеметчиков (только в 82-й гвардейской стрелковой дивизии).

Планом штурма предусматривалось преодоление штурмовыми отрядами рвов по штурмовым лестницам и захват валов в южной части цитадели, а затем строительство по одному мосту на стрелковую дивизию для пропуска полковой артиллерии.

18 февраля после мощной 4-часовой артиллерийской и авиационной подготовки первые боевые эшелоны стремительным броском вышли к кладбищу, расположенному на южном гласисе цитадели. Для пропуска штурмовых отрядов в металлической ограде кладбища подрыванием удлиненных зарядов было устроено 17 проходов.

В результате упорного боя в течение этого же дня штурмовые отряды преодолели кладбище и подошли к рву цитадели. Под покровом ночи во рву были сосредоточены необходимые инженерные средства для штурма.

Под непрерывным сосредоточенным огнем противника из боевых казематов и их открытых площадок саперы, входящие в состав штурмовых отрядов, спустили в ров штурмовые лестницы. Первая попытка штурмовых групп преодолеть ров по штурмовым лестницам успеха не имела – штурмовые группы несли значительные потери, а лестницы пулеметным огнем из полукапониров выводились из строя.

Попытки подавить огневое воздействие противника из боевых казематов огнем артиллерии (даже большой мощности) давали незначительные результаты.

Применение ранцевых огнеметов и огнеметных танков для подавления противника в полукапонирах № 1 и 2 успеха не принесло из-за большого расстояния огнеметания из ранцевых огнеметов и невозможности проводить огнеметание из танков сверху вниз.

По опыту штурма форта № 5а было принято решение спустить в ров вблизи полукапонира № 1 бочку с ВВ и взрывом вывести из строя гарнизон полукапонира.

Под прикрытием огня пехоты и артиллерии бочка с ВВ была поднята ко рву и после поджигания зажигательных трубок на веревках была опущена в ров. Взрывной волной был выведен из строя гарнизон полукапонира № 1, но сооружение осталось неповрежденным.

Используя временное прекращение огня из полукапонира № 1, штурмовые группы преодолели ров по штурмовым лестницам и закрепились на южном скате и в отдельных местах на гребне вала.

Немедленно, после переправы через ров передовых штурмовых групп, было начато строительство моста на козловых опорах под грузы 1, 5 т. Козловые опоры и другие элементы моста были заблаговременно заготовлены. Утром строительство моста было закончено, а в 7. 30 он был разрушен огнем противника.

20 февраля штурмовые отряды овладели участком вала от пролома до полукапонира № 1, что давало возможность начать строительство моста напротив пролома.

В 20. 00 было начато строительство нескольких мостов через ров. Один из мостов под грузы 3 т строился саперами-штурмовиками. Он предназначался для пропуска полковой артиллерии.

К утру 21 февраля строительство мостов было закончено и по одному мосту были переправлены штурмовые группы, а по другому мосту 14 орудий калибра 76 и 45 мм.

Упорное сопротивление противника продвижению штурмовых групп внутри цитадели требовало обеспечения ввода в цитадель танков, самоходной и тяжелой полевой артиллерии. В ночь с 21 на 22 февраля 1945 г. началось строительство мостов большой грузоподъемности.

Строительство моста было закончено в 4. 30 23 февраля. Одновременно с началом строительства мостов была начата подготовка к устройству аппарели для проходов танков и САУ у полукапонира № 2 напротив существовавшего въезда из рва в цитадель.

Для образования аппарели необходимо было разрушить наружную подпорную стенку рва и образовать въезд в ров со стороны кладбища. Для этого были подорваны два заряда ВВ весом 1, 2 т и 0, 4 т, уложенные на расстоянии 2, 5 и 5 м от рва в шурфах глубиной 5 и 3, 5 м.

Взрывом зарядов был разрушен участок подпорной стены, образована аппарель большой крутизны, полностью подавлено сопротивление противника в полукапонире № 2, разрушена стена запасного въезда в цитадель из рва и снесены кирпичные стены, проходившие посредине рва.

Для уменьшения крутизны въезда была произведена расчистка въезда. Для облегчения этих работ были подорваны еще три заряда ВВ весом 150, 100 и 50 кг на расстоянии 12, 15 и 17 метров.

В 3. 30 23 февраля было закончено устройство въезда с кладбища через ров в цитадель.

По въезду в цитадель были введены танки, самоходная и тяжелая артиллерия, которые с ходу вступили в бой с противником. Выход танков к бастионам, ввод в цитадель большого количества боевой техники вынудили гарнизон цитадели прекратить сопротивление.

23 февраля 1945 г. в первой половине дня гарнизон цитадели капитулировал.

Следует подчеркнуть, что успешное выполнение инженерных задач при штурме Познани стало итогом правильного использования саперов и обученных саперному делу бойцов других родов войск, успешного проведения инженерной разведки, хорошей подготовленности, мужества и отваги личного состава инженерных частей и подразделений. При этом необходимо заметить, что саперы-штурмовики выполняли задачи исключительной важности[267]. Их непосредственное участие в штурмовых действиях, умелое проведение инженерно-штурмовых мероприятий во многих конкретных ситуациях, по существу, предопределяли успех. Это в полной мере относится как к подразделениям 7-го и 10-го ошисб, так и к личному составу 41-го обро и 516-го отп 2-й шисбр.

При штурме Познани в определенной степени обозначилась схема штурмовых действий, в том числе применения саперов-штурмовиков. Например, бойцы штурмовых групп, ворвавшись в здания, стремились быстрее продвигаться по первому этажу, избегая затяжного боя на верхних этажах. Продвигаясь по первому этажу, они обстреливали каждую комнату из автоматов сквозь тонкие перегородки и закрытые двери. Затем дверь выламывалась и комната забрасывалась гранатами. Таким же порядком атаковалась следующая комната. Лестничные клетки блокировались, чем обеспечивалось отсечение одного этажа от другого. В подобных ситуациях саперы-штурмовики устраивали подрывы лестничных пролетов, принимали непосредственное участие в штурмовых действиях.

В сложных условиях боя, таких, как в сильно укрепленном городе Познань, подразделения и части 2-й шисбр показали себя как ударная, мощная и наиболее подготовленная сила инженерных войск. А саперы-штурмовики кроме высокого профессионального мастерства в инженерно-саперном деле при непосредственном соприкосновении с противником проявили все лучшие качества воина Красной Армии.

Примечательны в этом отношении показания генерал-майора Э. Маттерна, который до 31 января 1944 г. был комендантом крепости Познань. «К исходу дня 22. 02. 1945 г., – показывал немецкий генерал, – мой участок обороны оказался полностью изолированным. Телефонная связь оборвалась, радиосвязи не было. Я дважды посылал связных к коменданту крепости генерал-лейтенанту Ганнелю, но они не могли пройти, так как все проходы были либо заняты русскими, либо завалены, либо просматривались и простреливались... Была масса раненых. Начинались пожары, которые нельзя было тушить!. . Я решил капитулировать и на рассвете послал своего адъютанта с белым флагом, поручив передать русскому командованию, что я нахожусь в лазарете не потому, что я болен, а как знак того, что прекратил сопротивление, и что отдаю себя в распоряжение русского командования. О решении генерал-лейтенанта Ганнеля капитулировать я узнал лишь в плену. Я полагаю, что капитуляция участка обороны началась независимо от этого решения. Штурм, предпринятый русскими 22. 02. 45 г., сломил у наших солдат и офицеров волю к сопротивлению»[268]. Достаточно объективная характеристика если не своей слабости, то умелых боевых действий войск 1-го Белорусского фронта, в том числе подразделений 2-й шисбр.

Не менее интересно мнение Э. Маттерна относительно перспектив войны. «Война проиграна, – заключал Маттерн. – Это особенно ясно для меня после того, как русские вышли на р. Одер. Сейчас происходит добивание лежачего. Собственно говоря, проигрыш войны стал несомненен после выхода русских на р. Вислу, но тогда, так как никто из немцев не хотел поражения, в сердцах у всех еще таилась надежда на то, что действительно русских удастся удержать на р. Висла и добиться компромиссного мира...

Я полагаю, – продолжал генерал, – что причины поражения Германии лежат в том, что она начала войну с Россией... Но в источнике войны с Россией лежали не военные, а политические соображения, и это не могло привести к добру. Сейчас для каждого немца ясно, что больше воевать с Россией он никогда не захочет»[269].

Но война еще продолжалась... На южном крыле советско-германского фронта в результате успешного проведения Балатонской оборонительной операции создалась реальная ситуация для завершающего удара и окончательного разгрома войск противника – проведения Венской наступательной операции.

9 марта 1945 г. еще в ходе Балатонской оборонительной операции Ставка ВГК уточнила задачи войскам 2-го и 3-го Украинского фронтов на проведение Венской наступательной операции[270]. Основные усилия в предстоящей операции переносились в полосу 3-го Украинского фронта. В ходе проведения операции 1 апреля Ставка ВГК уточнила дальнейшие задачи фронтов. Чтобы не допустить отхода противника из района Вены, 2-му Украинскому фронту было приказано, кроме наступления на главном направлении, силами 46-й армии наступать на Брук, Вену и совместно с войсками 3-го Украинского фронта овладеть Веной[271]. 3-му Украинскому фронту поручалось правым крылом овладеть Веной и не позднее 12–15 апреля выйти на рубеж Тульн (25 км западнее Вены), Санкт-Пельтен, Лилиен-Фельд (70 км юго-западнее Вены), центром и левым крылом фронта не позднее 10– 12 апреля овладеть Глоггнитц, Гратц, Марибор и прочно закрепиться на рубеже рек Мур и Драва[272].

Продолжая наступление, войска 3-го Украинского фронта к исходу 6 апреля 1945 г. вышли к Вене с юга и одновременно охватили ее с запада.

Действия инженерных войск в Венской наступательной операции достаточно полно показаны в специальной и военно-исторической литературе[273]. Поэтому будет уместным перейти к освещению использования саперов-штурмовиков при штурме Вены.

Особенность применения инженерных войск на 3-м Украинском фронте обусловливалась своеобразием момента – беспаузным переходом от обороны к наступлению. Равномерное распределение инженерных войск к началу операции не в полной мере отвечало ее замыслу, так как главный удар фронт должен был наносить своим правым крылом. Более того, ситуация с инженерным обеспечением действий войск фронта усугублялась переподчинением ему в начале операции 6-й гвардейской танковой армии. В конечном итоге инженерное обеспечение армии было возложено на 12-ю шисбр.

2 апреля бригада в полном составе была переброшена на автомашинах в г. Эбенфурт с задачей войти в оперативное подчинение 6-й гвардейской танковой армии для обеспечения совместных действий по преодолению оборонительных рубежей на подступах к г. Вене и штурму города[274]. В результате боев части армии при непосредственном участии 12-й шисбр взяли несколько небольших городов, совершили обходной маневр по горно-лесистой местности и к 6 апреля замкнули с запада кольцо вокруг столицы Австрии[275]. Гарнизон противника оказался прижатым к р. Дунай.

Один из крупнейших городов Европы, столица Австрии г. Вена, насчитывала около 2 млн. жителей. Это был стратегически важный узел обороны немцев, прикрывающий путь к южным районам Германии. Об укреплении Вены немцы начали заботиться еще в 1939 г. В городе и его окрестностях было сосредоточено свыше двух третей всей промышленности Австрии. В сооруженных под землей корпусах работали крупные танковые, самолетостроительные и производящие боеприпасы заводы. В больших подземных складах хранилось вооружение, продовольствие, боеприпасы и горючее.

Условия столичного города и горно-лесистая местность, прикрывающая Вену с запада и севера, позволили противнику без особых усилий и в короткие сроки укрепить город, осуществить фортификационное оборудование местности[276].

На рубеже внешнего обвода, кроме долговременных огневых сооружений, противник оборудовал огневые точки полевого типа. В черте города каждый дом представлял собой, по существу, опорный пункт с большим количеством амбразур. Приспособление зданий к обороне производилось путем усиления стен и перекрытий, закладки окон, устройства амбразур в глухих стенах и укладки защитного слоя с наружной стороны подвальных и полуподвальных помещений и оконных проемов. Все дома в каждом квартале составляли узел сопротивления, гарнизон которого был способен вести круговую оборону[277].

В системе оборонительных рубежей Вены особое значение противник придавал укреплению арсенального городка, так как его сооружения прикрывали подступы к южной окраине города, недостаточно приспособленной к обороне. Массивные здания арсенала, толстые стены корпусов с узкими окнами представляли собой сооружения крепостного типа и были тщательно приспособлены для круговой обороны.

Важное место в системе укреплений города занимал Королевский замок. Дворец представлял собой замкнутый четырехугольник, обеспечивающий круговую оборону. Его гарнизон прикрывался толстыми стенами дворца и располагал его глубоким подземельем. Подступы к дворцу прикрывались баррикадами из кирпича и камня. Ключевую позицию на подступах к Королевскому замку с юго-западной стороны занимал район Оперного театра. Его захват открывал путь к центру города, поэтому противник позаботился о достаточно сильном укреплении этого района.

Расположенное в центре города здание Парламента было также основательно подготовлено к обороне и благодаря своему доминирующему положению на местности прикрывало подступы к Ратуше, университету и другим тактически важным объектам.

В заводских районах города многоэтажность зданий разрешала противнику вести многослойный огонь. В силу этого вывод из строя одного или нескольких укрепленных зданий не нарушал систему автоматно-пулеметного огня целого района[278].

На многочисленных башнях и в шпилях зданий противник оборудовал наблюдательные пункты и снайперские посты[279].

Особо следует подчеркнуть то обстоятельство, что в центре города, вследствие сплошной застройки, практически отсутствовали дороги. Это в значительной степени затрудняло продвижение наших частей, так как единственное дефиле между домами хорошо простреливалось всеми видами огня. Противник отдавал занятый дом или квартал только после его уничтожения или глубокого обхода[280].

В целом прочность и упругость обороны противника в Вене достигалась не только большим насыщением огневыми средствами, умелым использованием местности, зданий и сооружений города, но также за счет глубокого эшелонирования боевых порядков и постоянного притока живой силы и техники с восточной стороны столицы. Каждое обороняющееся подразделение имело резерв в зависимости от важности направления и наличия огневых средств[281].

Кроме других инженерно-саперных частей, в Венской наступательной операции принимали участие 11-я и 12-я шисбр. Характерным для применения частей шисбр в этой наступательной операции и при штурме Вены явилось то, что их основная часть использовалась для инженерного обеспечения механизированных и танковых соединений, а также в качестве стрелковых подразделений или самостоятельных штурмовых групп и отрядов[282].

Примечательны в этом отношении боевые действия частей 12-й шисбр. 3 апреля бригада в полном составе вошла в оперативное подчинение 6-й гвардейской танковой армии с задачей инженерного обеспечения наступательных действий и штурма г. Вены. 56-й и 60-й ошисб поступили в оперативное подчинение 21-й гвардейской танковой бригады. 57-й, 58-й и 59-й ошисб, а также 31-й обро находились в резерве корпусного инженера 5-го гвардейского танкового корпуса.

В процессе инженерной разведки части бригады с 3 по 13 апреля 1945 г. осуществили проверку около 200 км маршрутов, 160 мостов, 130 км улиц, устроили 140 км объездных дорог[283].

При подготовке штурма Вены в частях 12-й шисбр были созданы группы разграждения, подвижные отряды заграждения, штурмовые отряды и группы[284]. Штурмовые группы разминировали дороги, устраивали проходы в заграждениях и вели борьбу с группами противника, вооруженными фаустпатронами.

7 апреля 1945 г. 60-й ошисб вошел в боевые порядки 31-й гвардейской механизированной бригады. Из личного состава батальона было создано 6 групп разграждения и 3 штурмовые группы. Штурмовые группы состояли из 20–30 стрелков-автоматчиков, 6–8 саперов-штурмовиков, двух огнеметчиков, двух расчетов станковых пулеметов, 3–4 танков или самоходных установок и трех 76-мм пушек. Группы разграждения и штурмовые группы двигались на головных танках, при этом они производили разграждения встречавшихся препятствий и вели бои с противником, засевшим в зданиях, приспособленных к обороне.

В ночь на 8 апреля 57-й ошисб обеспечивал прорыв танков 46-й гвардейской танковой бригады в район западного вокзала Вены. В предместье Вены танковая бригада встретила сильное сопротивление противника, закрепившегося на заранее подготовленном рубеже, проходившем вдоль шоссейной и железной дорог на окраине. 46-й танковой бригаде совместно с саперами-штурмовиками 57-го ошисб была поставлена задача совершить обходной маневр по грунтовой дороге на юго-восток и через лес, в районе зоопарка, напасть на противника с юга через Санкт-Найт и прорваться к центру Вены.

Утром 8 апреля танки и самоходные установки выступили по заданному маршруту. В качестве примера инженерного обеспечения этого маневра будет уместным остановиться на действиях одной из рот 57-го ошисб. Весь личный состав роты вместе с ее командиром старшим лейтенантом Карповым находился на броне танков и самоходок. Саперы имели на каждом танке один-два сосредоточенных заряда с принадлежностями для взрыва, ручные и противотанковые гранаты.

Саперы-штурмовики старшего лейтенанта Карпова устраивали проходы в различных заграждениях, проемы в стенах, вели бои по отражению контратак противника. Во время сопровождения танков ротой было подорвано 7 баррикад, 6 каменных стен с целью устройства проемов, захвачен у противника исправный железнодорожный мост, расширен проезд для танков под разрушенным железнодорожным мостом, отражено большое количество контратак противника[285].

Согласованные отважные действия саперов-штурмовиков 12-й шисбр в немалой степени способствовали тому, что части 46-й гвардейской танковой бригады, преодолев отчаянное сопротивление противника, в назначенный срок ворвались в центр Вены.

Для более полного восприятия и представления действий саперов-штурмовиков при штурме Вены остановимся на следующих примерах.

На одной из улиц нашим танкам преградила путь баррикада. Укрывшись за ней, противник вел сильный огонь. Четырем саперам под командой красноармейца Пивоварова была поставлена задача разведать баррикаду и разминировать к ней подступы. Из-за отсутствия скрытных путей подхода к баррикаде и сильного обстрела с улицы разведгруппа была вынуждена, пройдя несколько метров, укрыться под аркой здания. В силу сложившейся ситуации сапер Пивоваров принял решение оставить двух разведчиков на месте для отвлечения внимания противника, а самому вместе с сапером-пулеметчиком продвинуться к баррикаде по крышам зданий. Саперы нашли выход на чердак и, пробравшись через него на крышу, по обратным скатам стали пробираться к баррикаде. В это время внимание противника отвлекалось огнем группы прикрытия и оставшимися под аркой саперами-разведчиками.

Саперам по крышам удалось добраться до укрывшихся за баррикадой немцев. Их было около 25 человек. Красноармеец Пивоваров установил пулемет и открыл по немцам интенсивный огонь, а второй сапер метнул две ручные и две противотанковые гранаты. Оставшиеся в живых разбежались, оставив у баррикады 12 убитых и два ручных пулемета[286].

Два других сапера обезвредили мины. Группа прикрытия, а вслед за ней и пехота устремились к баррикаде, быстро разобрали ее и открыли путь танкам.

При штурме г. Вены широко использовались взводы ранцевых огнеметов, входившие в состав отдельных штурмовых инженерно-саперных батальонов 12-й шисбр[287].

9 и 10 апреля 57-й ошисб обеспечивал в инженерном отношении боевые действия 46-й гвардейской танковой бригады в центральной части г. Вены. Бригада в сопровождении 57-го ошисб с боями вышла на подступы к Дунайскому каналу. Здесь наши части встретили упорное сопротивление, противник из прилегающих к каналу зданий вел шквальный огонь. Разведка установила, что узел сопротивления состоит из нескольких зданий, прикрывающих подступы к мосту. Одним из ключевых его зданий была казарма с толстыми каменными стенами и подвалом. Штурмовая группа, созданная для штурма казармы, состояла из 9 саперов и 4 огнеметчиков, вооруженных 9 автоматами, 4 РОКС-3, 20 ручными и противотанковыми гранатами, 5 сосредоточенными зарядами ВВ.

В ночь на 10 апреля 1945 г. группа выдвинулась на исходное положение. Противник заметил группу и открыл по штурмовикам интенсивный огонь. Саперы-штурмовики залегли, а огнеметчики Асульбеков и Байслов под сильным пулеметным огнем противника подползли к зданию. Асульбеков дал выстрел затяжной струей без воспламенения по окну, из которого строчил вражеский пулемет, а Байслов, выстрелом из своего РОКС, поджег оба заряда. Из здания вырвался большой клуб огня и дыма. Пулемет замолк. Выкуренный со второго этажа расчет пулемета перебрался в подвал и начал вести огонь через амбразуру подвального помещения. Тогда командир штурмовой группы выделил из своего резерва двоих оставшихся огнеметчиков – Ходакова и Сомова. Огнеметчики, маскируясь в развалинах соседних домов, подползли к амбразуре на расстояние около 15 м. Ходаков и Сомов одновременно произвели затяжные выстрелы по амбразуре, заставив тем самым замолчать пулемет противника. В это время саперы-штурмовики ворвались в подвальное помещение и захватили в плен 5 солдат противника. У пулемета остались лежать два обгоревших солдата.

В боях за г. Вену в абсолютном большинстве случаев применения огнеметчиков их умелое своевременное использование приносило хороший боевой эффект и в значительной мере способствовало успешному выполнению задач штурмовых групп. Столь эффективное применение огнеметов объясняется еще и тем, что управление в бою саперами-штурмовиками и огнеметчиками осуществлялось одним командиром, а их постоянное совместное нахождение уже не требовало значительного времени для подготовки и совместной тренировки и давало возможность оперативного и оптимального использования.

Инженерное обеспечение действий 5-го гвардейского танкового корпуса, соединения которого имели задачу захватить северный мост и развивать наступление вдоль реки Дунай, осуществлял 58-й ошисб 12-й шисбр[288]. Саперы-штурмовики при ожесточенном сопротивлении и под мощным артиллерийским огнем противника устроили в районе моста 26 проходов в проволочных заграждениях и обеспечили захват не только моста, но и небольшого плацдарма на восточном берегу Дунайского канала.

Захват моста осуществлялся следующим образом. В ночь на 12 апреля 1945 г. мотопехота 5-го гвардейского танкового корпуса в сопровождении саперов 58-го ошисб 12-й шисбр вышли в район моста, подступы к которому хорошо просматривались и простреливались противником. В 45 м перед мостом противник устроил проволочный забор. Для захвата моста необходимо было устроить не менее двух проходов в проволочном заборе, разведать подступы к мосту на наличие мин и обеспечить пропуск пехоты через проходы. Выполнение этой задачи поручили группе разграждения старшего сержанта Грачева в составе 8 саперов, одного расчета станкового и двух расчетов ручных пулеметов, 8 пехотинцев.

Каждый сапер был вооружен автоматом и имел по одной противотанковой и по две противопехотные гранаты. Кроме этого, группа имела с собой четверо ножниц для резки проволоки, две кошки и четыре щупа.

Старший сержант Грачев выслал двух разведчиков, по двум направлениям пошли подгруппы разграждения. Заметив саперов, противник открыл по ним артиллерийский и пулеметный огонь. Саперы прекратили работу и окопались, так как группа прикрытия своими огневыми средствами не могла подавить огня противника. Старший группы попросил поддержать саперов минометным огнем. С началом минометного огня саперы вновь приступили к работе. Через несколько минут в проволочном заборе противника были устроены два прохода. Обозначив проходы белыми флажками и убедившись, что на участке за проходами мин нет, группа разграждения после непродолжительного артиллерийского налета совместно с пехотой поднялась в атаку, прошла через проходы и захватила мост.

В этот период 59-й ошисб, находясь в боевых порядках 18-й гвардейской мехбригады, при поддержке огня танков совместно с мотопехотой захватил еще один мост через Дунайский канал. При этом саперы сняли с моста два фугаса весом по 120 кг и пропустили по нему батальон пехоты и 5 танков[289].

Для полноты восприятия действий саперов-штурмовиков в условиях городского боя приведем еще несколько примеров, наиболее характерно отражающих применение личного состава не только 12-й шисбр, но и всех бригад в целом[290].

На пути наступления танков, переправившихся через Дунайский канал в районе западнее парка Аугартен, встретилось препятствие, представляющее собой прочную металлическую ограду на фундаменте из бутового камня высотой и шириной около метра. Необходимо было устройство прохода в ограде, так как обход танков не представлялся возможным из-за сильного огня противотанковой артиллерии противника.

В ночь на 13 апреля группа разграждения сержанта Черных в составе 8 человек получила задачу на устройство прохода в ограде. Сержант Черных собрал свою группу в одном из домов и определил план действий группы. Расчету РПД было приказано переместиться на правый фланг и своим огнем отвлекать внимание противника на себя. Четыре сапера-штурмовика с двумя сосредоточенными зарядами весом по 8 кг выдвинулись к зданию, находившемуся в 50 м от ограды. Два сапера оставались в здании для огневого прикрытия, а двое других с зарядами по сигналу старшего группы должны были выдвигаться к месту устройства прохода. Сержант Черных со связным проникли в дом, из которого имелся хороший обзор для наблюдения за действиями противника.

Расчет РПД занял позицию на правом фланге в 80 – 100 м от места устройства проходов. Противник вел методический автоматно-пулеметный огонь. По сигналу старшего группы пулеметчики открыли огонь. Противник сразу же перенес весь свой огонь в направлении нахождения пулемета. Это позволило саперам в течение 20 минут подползти к ограде, заложить заряды, поджечь зажигательные трубки и отойти в здание. После взрыва в устроенный проход шириной в 3 м устремились наши танки.

Кроме устройства препятствий в различного рода заграждениях, штурмовым группам приходилось блокировать и штурмовать десятки массивных зданий, приспособленных противником к обороне. В частности, водном из кварталов огонь из трехэтажного углового дома не давал возможности нашей пехоте и танкам продвигаться вперед.

На первом этаже дома находилось 15 автоматчиков и два станковых пулемёта, а на чердаке расположились фаустпатронщики.

Штурмовая группа получила задачу штурмом овладеть укрепленным зданием. В состав штурмовой группы вошло 8 саперов-штурмовиков, 12 автоматчиков, два расчета ручных и один расчет станкового пулеметов, 45-мм орудие. Командир штурмовой группы решил с двух сторон подорвать стены дома и через образовавшиеся проходы ворваться в него. Штурмовую группу разбили на две подгруппы. Саперы-штурмовики имели на каждого бойца автомат, одну противотанковую и две противопехотные гранаты. Кроме этого, они имели 80 кг ВВ и 10 зажигательных трубок. К 23. 00 подгруппы сосредоточились в домах, находящихся через улицу от объекта штурма. В 23. 10 орудие и пулеметы открыли по укрепленному дому огонь. Под прикрытием огня саперы-штурмовики подползли с двух сторон к дому и уложили у стен заряды по 40 кг. По условному сигналу саперы подожгли зажигательные трубки и отползли на исходное положение. Через несколько минут почти одновременно произошло два взрыва. Штурмовая группа, броском преодолев улицу, через образовавшиеся проходы ворвалась в дом. После непродолжительного боя солдаты противника, находившиеся на первом этаже, сдались в плен. Расположившиеся на чердаке продолжали сопротивление. Забаррикадировав выход на чердак, штурмовая группа спустилась на первый этаж. Старший группы дал команду орудию вести огонь по чердаку. После нескольких выстрелов оставшиеся в живых солдаты противника также сдались в плен.

13 апреля 1945 г. танки 46-й танковой бригады в сопровождении саперов-штурмовиков 57-го ошисб прорвались в район моста через реку Дунай. Не дойдя до моста 250–300 м, танки были остановлены шквальным артиллерийским и минометным огнем, который противник вел с левого берега реки. Попытавшихся продвинуться вперед саперов-штурмовиков противник встретил сильным автоматно-пулеметным огнем из отдельно стоявшего семиэтажного здания.

Командир штурмовой группы лейтенант Чижик принял решение штурмом овладеть укрепленным зданием. С этой целью он разбил группу на две подгруппы численностью по 11 человек саперов и одному огнеметчику. Подгруппа старшего сержанта Грачева получила задачу штурмовать дом через северный подъезд, подгруппа младшего сержанта Мешкова – через южный. В 14. 00 группа сосредоточилась в домах через улицу от укрепленного здания. По условному сигналу два наших танка вышли из укрытий и произвели несколько выстрелов по дому. Одновременно с этим огонь по окнам открыли пулеметчики. Это позволило саперам броском пересечь улицу и, забросав окна гранатами, ворваться в подъезды дома. Подгруппе Грачева удалось занять несколько комнат на первом этаже, но проникнуть на следующий этаж не удалось, так как противник забросал лестницу гранатами. Более успешно действовала подгруппа младшего сержанта Мешкова. Саперы заняли всю лестничную клетку, так как в центральной части противника не оказалось. По чердаку штурмовики вышли к третьей лестничной клетке. 5–7-й этажи были свободны. Забросав лестницу гранатами, саперы заняли по 2–3 комнаты на 3– 4-м этажах. Противник забаррикадировал двери и дальше саперам продвинуться не удалось. По команде младшего сержанта Мешкова огнеметчик поджег 4-й этаж. В одной из комнат на третьем этаже был уложен и взорван заряд весом 5 кг. После взрыва солдаты противника, находившиеся на 2-м и 3-м этажах, сдались в плен. Посланный на первый этаж парламентер из числа пленных через несколько минут вернулся с группой сдавшихся в плен солдат противника. После этого парламентер был послан в секцию дома, где действовала подгруппа Грачева. Находившиеся там немцы, поняв безвыходность своего положения, также сдались в плен. При штурме здания саперами-штурмовиками уничтожено 45 солдат противника и взято в плен 72 человека, в качестве трофеев захвачено 8 ручных пулеметов, 20 автоматов и 44 карабина.

После штурма дома наши танки двинулись вперед. Противник продолжал вести беспорядочный артиллерийский огонь, который практически не наносил потерь и не мог задержать продвижение танков.

13 апреля 1945 г. столица Австрии г. Вена была полностью освобождена от противника.

В боях за город Вена саперы-штурмовики действовали в составе штурмовых групп и самостоятельно. Они обеспечивали продвижение танков, обезвреживали минные поля противника, устраивали проходы в различного рода препятствиях и заграждениях, пропускали через них танки и мотопехоту, строили переправы, блокировали, взрывали и штурмовали опорные пункты противника совместно с мотопехотой и уничтожали вражеские группы истребителей танков и огневые точки, самостоятельно атаковали противника и очищали от него кварталы города.

В ходе боев за Вену саперами-штурмовиками 12-й шисбр было разминировано 105 минных полей противника, снято и подорвано более 6000 мин. При отражении контратак противника саперы установили около 8000 мин. Саперы-штурмовики уничтожили и взяли штурмом 139 очагов сопротивления и укрепленных домов, разградили 55 баррикад и более 30 проволочных препятствий. Обеспечивая маневр механизированных соединений, саперы проверили 678 км дорожных маршрутов, построили 40 км дорог и возвели 18 мостов под тяжелые грузы[291].

Саперы-штурмовики уничтожили 581 и взяли в плен 162 солдата и офицера противника[292].

Успех штурма Вены в немалой степени был обусловлен четкой организацией инженерного обеспечения боевых действий 6-й гвардейской танковой армии и активными действиями инженерных частей, в том числе 12-й шисбр.

Несмотря на то, что противник хорошо укрепился на дальних подступах к городу, наступающие части Красной Армии с ходу преодолели все укрепленные рубежи и, в частности, линию обороны в районе озера Веленце и на 15-й день боев достигли внешнего обвода венских укреплений.

Плотная насыщенность обороны огневой силой и техникой в период штурма Вены дала возможность противнику использовать естественные укрытия большого города и вести упорные бои.

Ожесточенные усилия противника задержать наступающие части Красной Армии перед венским плацдармом большого успеха не имели. Наши войска за 10 дней освободили город и заставили остатки разбитого вражеского гарнизона бежать на левый берег реки Дунай.

Анализ боевых действий 12-й шисбр на венском направлении подтвердил целесообразное и эффективное использование подразделений ранцевых огнеметов при их тесном взаимодействии с саперами-штурмовиками. Приведенные в этой работе примеры боевого использования огнеметов в составе штурмовых групп раскрывают ту органическую связь саперов и огнеметчиков, которая, по существу, возникла сразу же в самом начале совместных боевых действий. Эти действия естественно и необходимо дополняли и усиливали как друг друга, так и боевые возможности штурмовой группы в целом.

Боевой опыт инженерного обеспечения крупных танковых соединений еще раз показал на недостаточность транспортных средств в шисбр. Значительно ограничивало боевые возможности и создавало дополнительные трудности отсутствие в шисбр бронетранспортеров. И тем не менее 12-я шисбр, несмотря на недостаток транспортных средств и нередкое использование подразделений шисбр не по назначению, успешно справилась с поставленной задачей.

Саперы находили оптимальные пути для решения поставленных задач. Так, для ведения инженерной разведки маршрутов разведчики ошисб действовали совместно с разведчиками других частей, передвигаясь на самоходных установках, танках и бронетранспортерах. Темпы продвижения танковых соединений оставили далеко позади себя стрелковые части. Это заставило саперов-штурмовиков, кроме своих специальных задач, выполнять обязанности пехотных подразделений.

Находчивость и быстрота ориентировки в сложных условиях боевых действий, неожиданные и необычные для противника решения – все эти элементы высокого воинского мастерства и отваги позволили саперам-штурмовикам 12-й шисбр качественно решать сложные и многообразные инженерные и общевойсковые задачи во время сражения за столицу Австрии город Вена.

И, конечно, нельзя обойти вниманием исторический апогей Великой Отечественной войны – битву за Берлин. Политический и военный финал войны венчался сражением за столицу фашистской Германии как основную стратегическую цель Красной Армии.

3 февраля 1945 г., с завершением Висло-Одерской операции 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами, до Берлина оставалось 60 км[293]. Но пройти эти километры было крайне трудно. Для их преодоления советским войскам потребовалось более трех месяцев.

Стратегическое положение советских войск в начале февраля 1945 г. на берлинском направлении имело ряд особенностей[294]. К этому времени внешние крылья 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов растянулись на сотни километров. Такое положение фронтов в случае ударов противника из Восточной Померании и Силезии могло поставить советские войска в крайне неблагоприятные условия. Кроме того, оставалась не ликвидированной окруженная восточно-прусская группировка противника, для уничтожения которой были привлечены крупные силы, необходимые для наступления на Берлин.

Положение обоих фронтов осложнялось еще и тем, что стремительное продвижение войск на большую глубину привело к значительной растяжке коммуникаций и отставанию тылов. Сильно разрушенные железные дороги, на восстановление которых требовалось значительное время, крайне затрудняли организацию нормального подвоза.

Необходимо было учитывать также, что бои за Берлин должны были неизбежно развернуться в решающее сражение кампании 1945 г. в Европе. Это уже был не только военный вопрос, но и своеобразный политический пасьянс. Не обошлось без определенной внутренней конъюнктуры и с нашей стороны. Об этом говорилось на первых военно-научных конференциях, прошедших в феврале и в апреле 1946 года[295].

Целью Берлинской наступательной операции являлся разгром группировки противника, оборонявшей берлинское направление, овладение столицей Германии и выход советских войск на р. Эльба для соединения с войсками союзников[296].

Замысел операции состоял в том, чтобы нанести несколько мощных ударов на широком фронте, окружить и одновременно рассечь берлинскую группировку на части и уничтожить каждую из них в отдельности.

К операции привлекались войска 2-го и 1-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов, Днепровская флотилия и авиация дальнего действия.

Инженерным войскам в ходе подготовки и в период проведения Берлинской наступательной операции пришлось решать сложнейшие задачи.

Объемы выполненных инженерными войсками работ огромны. Инженерные войска 1-го Белорусского фронта разминировали 136 кв. км исходных позиций, устроили 436 проходов в минных полях противника, разведали и разминировали 6018 км маршрутов и 103 крупных населенных пункта и города, обнаружили и обезвредили 147000 мин, фугасов и «сюрпризов». Саперы фронта восстановили и построили 132 км дорог, собрали 112 паромов, навели, построили и восстановили 515 мостов общей протяженностью около 28 км, отрыли 636 км траншей и ходов сообщения, подготовили 9116 огневых позиций для пулеметов, минометов и ПТР, оборудовали 4500 артиллерийских позиций для 2–4 орудий[297].

В ходе операции инженерные войска 1-го Украинского фронта построили и навели 232 моста общей протяженностью около 10 км, разведали и оборудовали 52 брода, установили более 68 000 противотанковых и противопехотных мин, обнаружили и обезвредили 99 156 мин, фугасов и «сюрпризов», устроили 597 проходов в минных полях противника, разрушили и разобрали 547 баррикад и завалов. Саперами фронта было построено 138 и отремонтировано 1170 км дорог, захвачено и сожжено в ходе штурмовых действий около 650 зданий[298].

Обеспечение прорыва более глубокой, чем в предшествующих операциях, и плотно занятой обороны противника требовало иметь и большее количество инженерных частей. Однако плотность инженерных войск на участках прорыва не полностью соответствовала сложившейся обстановке и задачам, которые решали войска фронтов[299].

Поэтому на 1-м Белорусском фронте при обеспечении прорыва ряда оборонительных рубежей, заблаговременно занятых противником, инженерных войск едва хватало, а при боях в городе с одновременным наступлением на внешнем фронте и решением задач ликвидации франкфуртско-губенской группировки инженерных сил оказалось недостаточно. Такое же положение возникло и на 1 -м Украинском фронте, когда его войскам пришлось участвовать в штурме Берлина, отражать контрудары франкфуртско-губенской и герлицкой группировок и вести боевые действия на внешнем фронте окружения.

Таким образом, в ходе Берлинской операции потребности в инженерных войсках не были полностью удовлетворены, хотя для этого и были приняты определенные меры, отражением чего явилось повышение средней оперативной плотности инженерных войск с 1, 4–1, 5 до 3 инженерных рот и даже более на 1 км полосы фронта[300].

Берлин штурмовали войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов. Инженерно-саперные части принимали в этом самое непосредственное и активное участие. Несмотря на их крайний недостаток, показали при этом хорошую боевую выучку и слаженность. Саперы 1-го Белорусского фронта уничтожили 159 огневых точек и укрепленных зданий вместе с сопротивлявшимися в них расчетами и боевыми группами. Обеспечивая штурмовые действия войск фронта, инженерные части осуществили 47 обрушений подземных сооружений с целью сломить упорное сопротивление противника, устроили 2500 проходов и проломов в баррикадах, завалах и зданиях[301].

За время боевых действий в Берлине инженерные войска 1-го Украинского фронта уничтожили и сожгли 340 огневых точек и зданий, превращенных противником в опорные пункты, устроили 109 проходов в каменных стенах, уничтожили 713 и взяли в плен 577 солдат и офицеров противника[302].

Подготовка к штурму Берлина началась, по существу, сразу же после завершения Висло-Одерской операции. В 1-м Белорусском фронте к 13 февраля 1945 г. были подготовлены указания по организации и ведению боев за крупные города Германии, имея в виду прежде всего Берлин[303].

Командующий войсками фронта требовал к 20 февраля подготовить части и соединения к ведению наступательного боя в крупном городе, о чем командующие армиями должны были доложить к этому же числу. Не подвергая анализу оптимальность сроков подготовки войск фронта к штурму крупного города, следует отметить, что боевой документ в определенной степени обобщал имеющийся опыт, давал общую характеристику организации обороны противника в городе, определял порядок боевого построения войск, приемы и способы их действий, ставил задачи артиллерии, танкам и самоходной артиллерии, инженерным и химическим войскам, авиации.

Согласно указаниям при постановке задач на штурм стрелковым корпусам должны были нарезаться полосы, дивизиям – районы, полкам – участки, стрелковым батальонам – кварталы или группа домов вдоль одной улицы, в зависимости от характера построек, степени их укреплений и силы обороняющихся в них подразделений противника, стрелковым ротам – объекты атаки – отдельные дома. Главным звеном уличного боя являлись штурмовые отряды (штурмовые группы), которые должны были составлять первый эшелон наступающих подразделений и частей. Практика в основном подтвердила правильность и необходимость такого боевого построения, при котором первый эшелон наступающих частей состоял из штурмовых отрядов (групп), что в большей степени отвечало сложившейся обстановке при штурме Берлина.

Вместе с тем боевой опыт не подтвердил в полном объеме предлагаемый прием штурма объекта. Указания требовали, чтобы штурмовые группы первыми атаковали объект и, поддержанные огнем всех видов, врывались в первые (или полуподвальные) этажи зданий и уничтожали там противника. После захвата первых этажей штурмовые группы нацеливаются для атаки следующих зданий. Очистка от противника верхних этажей или при необходимости разрушения, а также поджог здания осуществляются силами вторых эшелонов полков и батальонов. При штурме Берлина, как правило, штурмовым группам приходилось решать задачи полной блокировки объектов и уничтожения засевших в них расчетов и боевых групп.

И все же действия штурмовых групп, несмотря на заранее отданные указания, в силу различных причин не удовлетворяли командование фронта. 22 апреля командующий войсками 1-го Белорусского фронта отдал распоряжение по улучшению организации боев в Берлине и активизации боевых действий[304]. В распоряжении констатировалось, что оборона Берлина противником организована очень слабо, а операция наших войск по взятию города развивается очень медленно. Бой организован плохо, и части не организованы для ведения боя в городе в соответствии с инструкцией. Командующий требовал немедленной организации штурмовых подразделений с постановкой им конкретных задач по объектам. Для непрерывности ведения боевых действий и организации круглосуточного боя требовалось иметь дневные и ночные штурмовые подразделения.

Что же все-таки представляла собой оборона Берлина? Можно однозначно сказать, что она действительно была недостаточно сильной, но отнюдь и далеко не слабой. Система обороны Берлина состояла из ряда эшелонированных в глубину рубежей и включала в себя внешний кольцевой заградительный рубеж, внешний, внутренний и центральный оборонительные обводы[305]. Вся оборонительная система была разделена на девять секторов: один – в центре, от которого радиально расходились остальные. Множество последовательно чередующихся водных препятствий, большое количество подземных сооружений и приспособленные к обороне каменные здания значительно усиливали оборону города.

Преодоление обороны Берлина требовало большого количества инженерных мероприятий, что требовало и соответствующего количества инженерно-саперных частей. Из штурмовых инженерно-саперных бригад во взятии Берлина принимали участие пять бригад: 2-я и 17-я шисбр – в составе войск 1-го Белорусского фронта, 16-я шисбр, 23-я и 22-я гвардейская мшисбр – на 1-м Украинском фронте, что составляло 25% от общего количества находящихся в действующей армии бригад.

2-я и 17-я шисбр обеспечивали боевые действия частей и соединений нескольких армий – 61, 47, 5-й ударной и 8-й гвардейской. Части шисбр вели инженерную разведку, устраивали проходы в минных полях противника, проверяли на минирование дороги и мосты, несли комендантскую службу на маршрутах, действовали подвижными отрядами заграждений, обеспечивали форсирование водных преград, вели боевые действия в составе штурмовых групп[306]. И все же основная часть сил 2-й шисбр действовала в полосе 8-й гвардейской армии[307].

Кроме трех ошисб, боевые действия войск армии обеспечивали 41-й обро, 166-й итп, 516-й отп и парк НЛП.

Продолжая передвигаться с передовыми частями армии, бригада вела бои в Берлине. Саперы-штурмовики производили блокировку и штурм огневых точек противника, устраивали проходы в его заграждениях[308]. Штурмовые действия саперов имели ряд особенностей, так как наличие в городе развитого подземного хозяйства с большим количеством тоннелей, коллекторов больших размеров, удобных для маневра живой силой и позволяющих осуществлять вылазки в тыл и фланг как обороняющимся, так и наступающим, потребовало и определенных боевых действий под землей.

Так, в районе Ангальтского вокзала противником широко использовались тоннели, входы и выходы метро для маневра живой силой и нанесения неожиданных ударов по нашим частям. Трехдневные попытки частей 29-го гвардейского стрелкового корпуса уничтожить противника в метро или выбить его оттуда успеха не имели. Тогда было принято решение затопить тоннели, подорвав перемычки и перекрытия метро на участке, проходившем под каналом Тельтов. В ночь на 1 мая взрывом 1800 кг ВВ, уложенного на козлы под перекрытием метро, был образован большой пролом, куда хлынула вода из канала. В результате затопления тоннеля противник был вынужден стремительно бежать, понеся значительные потери. Обрушение тоннелей и коллекторов подземного городского хозяйства с целью воспрепятствовать маневру живой силы противника под землей широко проводилось и на других участках города.

В ходе боев за Берлин саперами было устроено около 1500 проломов в стенах и перекрытиях зданий, более 1000 проходов в баррикадах, подорвано 159 объектов.

В боях за Берлин 41-й обро сжег 103 здания. Опыт применения ранцевых огнеметов еще раз дал основания утверждать, что они являются одним из эффективных средств борьбы в городе, благодаря их легкости, возможности приблизиться к атакуемым объектам по скрытым доступам и высокой действенности огнеметания.

Что же касается огнеметных танков, то ввиду ограниченности маневра в городе и трудности их подхода к атакуемым объектам на дистанцию действительного огнеметания (40–60 м) использование их в условиях городского боя было малоэффективным и приводило лишь к потерям танков, особенно от истребителей, вооруженных фаустпатронами.

Не менее напряженными и высокоэффективными были боевые действия частей шисбр в составе 1-го Украинского фронта. Инженерное обеспечение войск фронта осуществляли 16-я шисбр, 22-я гвардейская и 23-я мшисбр. На первом этапе Берлинской операции части шисбр распределялись следующим образом. 23-я мшисбр обеспечивала боевые действия частей и соединений 52-й и 2-й польской армий, 22-я гвардейская мшисбр – войска 5-й гвардейской армии, 16-я шисбр – войска 13-й и 3-й гвардейской армий[309]. Части шисбр выполняли практически весь комплекс инженерно-саперных работ. Саперы-штурмовики вели разведку, осуществляли дорожно-мостовые работы, форсирование водных преград, устраивали проходы в заграждениях противника, действовали в качестве подвижных отрядов заграждения и в составе штурмовых групп. Действия саперов-штурмовиков в Берлинской операции достаточно подробно изложены в книге И. П. Галицкого «Дорогу открывали саперы», в ту пору начальника инженерных войск 1-го Украинского фронта[310].

Остановимся подробней на действиях саперов-штурмовиков при штурме Берлина и их применении в предместье города.

В тяжелых условиях боевой обстановки протекало форсирование канала Тельтов. Противник, опираясь на заранее хорошо подготовленный оборонительный рубеж, где широко использовались существующие здания, оказывал ожесточенное сопротивление. Канал и подступы к нему хорошо простреливались со стороны противника фланговым и косоприцельным огнем из огневых точек, оборудованных в существующих каменных постройках и из дзотов.

24 апреля 1945 г. на рубеж канала Тельтов первыми вышли передовые танковые соединения 3-й и 4-й гвардейских танковых армий. Все мосты на канале противником были взорваны. На участке 7-го танкового корпуса 3-й гвардейской танковой армии форсирование канала, кроме инженерных частей танковых соединений, осуществлялось 76-м ошисб 16-й шисбр. Преодоление канала передовыми частями 4-й гвардейской танковой армии обеспечивалось 22-й гвардейской мшисбр. С этой задачей саперы-штурмовики успешно справились.

По личному приказанию начальника инженерных войск фронта И. П. Галицкого 22-я гвардейская шисбр была выведена из оперативного подчинения 5-й гвардейской армии и в 18. 00 этого же дня выступила в район Штансдорф в полосу боевых действий 4-й гвардейской танковой армии, совершив при этом марш в 160 км в течение одной ночи[311]. Бригада получила задачу обеспечить наступательные действия 10-го танкового корпуса[312].

Части 10-го танкового корпуса, преследуя отходящего противника, захватили юго-восточную часть города Потсдам и подошли к каналу, отделяющему центральную часть от юго-восточной окраины города. Находящийся впереди канала остров Фрейндшафт размером 600 на 100 м использовался противником для организации сильного боевого охранения.

Система укреплений города на этом участке фронта представляла собой крепость, прикрытую двумя каналами шириной по 50 м и глубиной до 5 м с организованной системой многослойного флангового и косоприцельного огня пулеметов, автоматов и фаустпатронов. Противник находился в каменных зданиях, откуда обстреливался весь остров и подступы к нему со стороны наших войск.

С началом наступления 25 апреля саперы произвели разведку подорванного противником моста через канал и мест наводки понтонных и штурмовых мостов, разминировали подступы к каналу. Под прикрытием огня артиллерии саперы переправили через канал части 1180-го стрелкового полка, который штурмом захватил первую линию траншей противника. Однако дальнейшее продвижение штурмовых групп по очищению острова от противника не получилось. В 8. 00 26 апреля саперами 22-й гвардейской мшисбр под интенсивным огнем противника был наведен штурмовой мостик длиной 56 м. По нему переправились на остров 30 человек из 1180-го стрелкового полка с боеприпасами и продуктами.

В ночь на 27 апреля 15-й, 28-й и 17-й гвардейские батальоны бригады получили задачу форсировать канал и овладеть островом Фрейндшафт. В дальнейшем саперы-штурмовики должны были форсировать второй канал и захватить плацдарм в центральной части города Потсдам. В 3. 30 27 апреля батальоны бригады, вооруженные автоматами, ручными пулеметами, фаустпатронами и гранатами, на лодках и подручных средствах под огнем противника форсировали канал и после упорного ожесточенного боя к 5. 00 вышли на противоположный берег острова.

В 5. 30 два взвода саперов 15-го и 17-го батальонов предприняли попытку переправиться через канал, но из-за сильного снайперского огня, обстрела из минометов и фаустпатронов отошли на исходное положение. В 16. 15 саперы предприняли вторую и также неудачную попытку форсировать канал. Весь остров находился под наблюдением противника, открывавшего ураганный огонь при каждой попытке каких-либо действий. Батальоны бригады потеряли ранеными и убитыми 79 человек, в том числе 5 офицеров.

28 апреля в 2. 00 17-й гвардейский батальон бригады под прикрытием темноты форсировал канал и, захватив плацдарм, ворвался в здания центральной части города. В 3. 30 передовые группы встретились в центре Потсдама с разведчиками 1-го Белорусского фронта.

Передача частей шисбр из одной армии в другую продолжалась. 23 апреля 79-й и 80-й батальоны 16-й шисбр были приданы 3-й гвардейской танковой армии для совместных действий с 22-й и 23-й мсбр по штурму Берлина. Таким образом, части 16-й шисбр действовали в составе войск трех армий – 13-й, 3-й гвардейской общевойсковых и 3-й гвардейской танковой армий. Батальонам придавались по одной роте роксистов 37-го обро и по 5 танков. 27 апреля было закончено формирование штурмовых групп и проведено несколько тренировочных учений отдельными группами с участием танков и роксистов. В ночь на 28 апреля батальоны выступили в район боевых действий 22-й и 23-й мсбр, а с утра начали штурмовые действия в Берлине[313].

Для руководства боевыми действиями батальонов и с целью контроля за правильным использованием саперов-штурмовиков была создана оперативная группа штаба бригады в составе трех офицеров, которая работала в тесном взаимодействии со штабом 22-й мсбр. С 28 апреля по 3 мая батальоны непрерывно участвовали в уличных боях, начав их от юго-западной части Мекленбургштрассе.

Штурмовые группы вели бои практически за каждый дом, за каждый подвал. Противник отчаянно сопротивлялся. Штурмовые группы обычно блокировали и зажигали дома, уничтожая огнем из автоматов и ручными гранатами расчеты и боевые группы в момент, когда они покидали объятый пламенем объект. Широко применялся способ продвижения групп вне улиц, движение по которым блокировалось плотным многослойным огнем. Для этого в торцах зданий взрывом устраивались проходы, через которые штурмовые группы устремлялись вперед, обходя сильные очаги сопротивления с задачей их последующего поджога или разрушения.

В силу малочисленности некоторых мотострелковых батальонов саперы-штурмовики своими огневыми средствами обеспечивали и выполнение основных задач по прикрытию штурмовых групп, ближнему огневому бою и закреплению захваченных зданий и кварталов[314].

29 апреля в течение всего дня штурмовые группы бригады вели бои на улицах Мекленбургштрассе, Гинденбургштрассе, Бартштрассе и Гинденбург-парке. Из одного дома противник вел по саперам ураганный огонь из пулеметов и автоматов. Красноармейцы Портянко, Трохименко и Шахзян подползли к дому и огнем из РОКСа подожгли его. Затем они ворвались в дом и в ближнем бою уничтожили 16 солдат и офицеров противника.

Командир роты лейтенант Макурин заметил на Берлинерштрассе в 500 м от себя самоходное орудие, к которому подошел бензозаправщик. Взяв с собой трех солдат, Макурин незаметно для противника приблизился к самоходке на 150 м и несколькими выстрелами из ПТР бронебойно-зажигательными пулями поджег автомашину с горючим, а саперы огнем их автоматов уничтожили 5 солдат противника, находившихся в машине.

Командование 22-й и 23-й мсбр дало высокую оценку боевой деятельности батальонов 16-й шисбр, особо отметив исключительную смелость и бесстрашие всего личного состава. Более того, в трудные минуты боя саперы, действуя как пехотинцы, увлекали за собой стрелковые подразделения и ломали сопротивление противника[315]. Подобным образом действовали и другие части бригад.

В частности, по приказанию командира 10-го гвардейского танкового корпуса генерал-лейтенанта Е. Е. Белова, 5-му гвардейскому батальону 22-й гвардейской мшисбр была поставлена задача инженерного обеспечения боевых действий 62-й гвардейской танковой бригады[316]. Танковая бригада, преследуя отходящего противника, овладела г. Тельтов и в ночь на 24 апреля приготовилась к форсированию канала с дальнейшей задачей штурма Целендорфского, Далемского и Грюнвальдского районов Берлина.

Двигаясь впереди танков и пехоты, батальон вышел к Махнофштрассе и с боем овладел Целендорфским вокзалом. На перекрестке Кронпринценаллее и Берлинерштрассе продвижение танков было остановлено огнем орудий, прямой наводкой простреливавших перекресток. Выслав разведку и установив местонахождение батареи противника, саперы-штурмовики, обойдя ее с тыла, уничтожили расчеты орудий и захватили в плен свыше 67 солдат и офицеров противника.

Уничтожая мелкие группы автоматчиков противника, к исходу дня 25 апреля батальон, двигаясь по Кронпринценаллее, вышел в район Далем, где получил задачу обеспечить продвижение танков, наступающих на Грюнвальд. Далее батальон вышел на автостраду Берлин – Франкфурт и с боем овладел железобетонным мостом. Затем, уничтожив охрану двух лагерей, освободил 2000 военнопленных.

На подступах к Грюнвальдскому вокзалу после ожесточенного боя саперы захватили 6 крупнокалиберных зенитных установок противника и, развивая наступление, овладели Грюнвальдским вокзалом. В ходе боя саперы уничтожили свыше 150 солдат и офицеров противника и 138 человек захватили в плен.

Утром 27 апреля саперы, сопровождая танки, вышли к острову Ванзее. Противник оказывал упорное сопротивление продвижению танков к острову, несколько раз бросая в контратаку крупные силы пехоты, поддерживая ее огнем артиллерии. Он пытался окружить танки и фаустпатронами уничтожить их. Саперы заняли круговую оборону и совместно с танками отбили контратаки превосходящих сил противника, пока подоспевшие части 29-й гвардейской мсбр не стабилизировали положение. При активном участии саперов-штурмовиков 22-й гвардейской мшисбр остров и город Ванзее были взяты.

Командование 62-й гвардейской танковой бригады, 350-й стрелковой дивизии и 29-й гвардейской мсбр дало высокую оценку саперам-штурмовикам 22-й гвардейской мшисбр[317].

За время боевых действий в Берлине в составе войск 1-го Украинского фронта только саперы-штурмовики 16-й шисбр уничтожили 27 фаустпатронщиков, 65 станковых и ручных пулеметов, захватили 166 опорных пунктов, сожгли 93 здания, подорвали 2 входа в станцию метро и 109 торцевых стен с целью устройства в них проходов, разрушили 18 баррикад, подорвали по одному танку и бронетранспортеру, сожгли 18 грузовых автомашин, уничтожили 713 и взяли в плен 577 солдат и офицеров противника[318].

Столь активное участие частей шисбр в штурме Берлина, самоотверженность и героизм саперов-штурмовиков, а также не всегда правильное и рациональное применение подразделений бригад привели к довольно значительным потерям. Так, боевые потери шисбр на 1-м Украинском фронте составили 537 человек (в том числе 16-й шисбр – 150 человек, 22-й гвардейской мшисбр – 169, 23-й мшисбр – 218 человек), что составило 75%. боевых потерь инженерных частей фронтового подчинения[319]. Всего же инженерные части фронта потеряли 2843 человека, в том числе фронтового подчинения – 716 солдат и офицеров.

В целом штурмовые действия в Берлине вобрали в себя весь опыт штурма больших городов. При этом инженерно-штурмовые действия, как и ранее, являлись определяющим и, чаще всего, решающим моментом в бое штурмовой группы или отряда.

В обобщенном виде действия саперов-штурмовиков при штурме Берлина можно представить следующим образом. Штурмовая инженерно-саперная рота выделяла три подгруппы, которые при блокировке огневых точек выполняли задачи и подгрупп разведки. Кроме командира подгруппы, в ее состав входили два автоматчика, два огнеметчика и два фаустпатронщика. Управление подгруппами осуществлял командир взвода. Действия подгрупп прикрывались огнем автоматчиков, находящихся от них на расстоянии в 100–200 м. Для подавления тяжелых огневых точек выделялась подгруппа штурма и блокировки, управляемая командиром взвода и состоящая из шести подрывников и стольких же автоматчиков. Общее руководство штурмовой группой обеспечивал командир роты. Для обеспечения эффективных действий штурмовой группы выделялась подгруппа обеспечения и резерва. Она находилась на расстоянии 400–600 м от подгруппы штурма и блокировки и управлялась начальником автотракторной службы батальона. Эта подгруппа обеспечивалась двумя автомашинами и состояла из 20 саперов с ВВ, щупами, другим необходимым снаряжением и вооружением. Здесь находились санинструктор и фельдшер. Такой боевой порядок позволял оптимально и более эффективно организовать и осуществлять инженерно-штурмовые действия в условиях малочисленности и недостатка саперов, обеспечить устойчивое управление штурмовой группой.

Таким образом, опыт боев за крупные или сильно укрепленные города показал, что обычные методы наступления, применяемые в полевых условиях, при бое в городе успеха не дают. Сильные укрепления противника, большая плотность его огня, необходимость ведения боя на самых близких дистанциях вызвали к жизни и потребовали других методов ведения боя. Наступающие в городе стрелковые части сами были не в силах преодолеть многочисленные препятствия, пехоте не хватало своих сил и средств для подавления большого количества огневых точек противника, оборудованных в каменных знаниях. Для того, чтобы придать пехоте необходимую пробивную силу, ее приходилось насыщать большим количеством артиллерии всех калибров, а для преодоления заграждений и минных полей, для пробивания ей пути сквозь стены, для выжигания противника придавать саперные и химические подразделения.

Штурмовая группа оказалась главным элементом городского боя, а инженерно-штурмовые действия – решающим и, довольно часто, основным моментом ее боя. И это несмотря на послевоенную полемику, прежде всего на научной конференции по изучению Берлинской операции войск 1-го Белорусского фронта. В отличие от конференции по обсуждению опыта участия войск 1-го Украинского фронта в Берлинской операции, в Бабельсберге подвергался сомнению сам термин «штурмовая группа». Анализ боевых документов 1-го Белорусского фронта и материалов конференции показывает на определенное смещение в его понимании. Там, где штурмовые группы или отряды создавались для решения конкретных и, как правило, самых сложных боевых задач, сомнений в необходимости и целесообразности их применения не было.

Инженерно-штурмовые действия, как важная составляющая успеха штурмовой группы, требовали высокого воинского мастерства и слаженности. Этим требованиям в большей степени отвечали подразделения штурмовых инженерно-саперных бригад. Именно в самых сложных условиях городского боя проявились все лучшие качества саперов-штурмовиков. Действуя в составе штурмовых групп или самостоятельно организуя последние, частям бригад удавалось с честью выполнять возложенные на них задачи, нередко увлекая за собой своим примером стрелковые подразделения.

Большинство недостатков в применении шисбр продолжали иметь место и при их использовании в штурме городов. Постоянное нахождение большей части саперов-штурмовиков в первых эшелонах штурмующих подразделений и нередко неправильное использование частей шисбр при штурме городов приводили к большим потерям.

Как показал опыт, относительная автономность боевых действий подразделений шисбр как в составе штурмовых групп, так и самостоятельно при умелом управлении только подчеркивали и демонстрировали их штурмовую мощь, возможность решать сложные задачи в экстремальных условиях городского боя.

Включение в состав бригад отдельных батальонов ранцевых огнеметов оправдало себя полностью. Совместные слаженные действия саперов и огнеметчиков при штурме опорных пунктов противника в городе нередко определяли успех всей штурмовой группы.

При штурме городов части шисбр по-прежнему выполняли целый комплекс инженерно-саперных работ, что в значительной степени уменьшало их ударные и инженерно-штурмовые возможности.

В целом универсальные возможности штурмовых инженерно-саперных бригад, боевая слаженность подразделений шисбр, мастерство, самоотверженность и героизм саперов-штурмовиков способствовали, а иногда и определяли успех штурма городов.