"Андрей Анисимов. Казино "DOG-GROUND"" - читать интересную книгу автора

расследование... Чертов склероз... - Людвига Густавовна от смущения
закурила новую папиросу.
- Дело не в возрасте. Я сам часто забываю самые простые вещи-.. -
сказал папа, чтобы замять неловкость.
- Хорошо, голубчик, я постараюсь разузнать о возможностях и намерениях
Вадика и через пару дней сообщу...
Распрощавшись с дамами, мы еще полчаса посидели на кухне. Мама мыла
посуду. Мы с папой курили по "последней". С курением в нашей семье случился
курьез. Когда мне исполнилось восемнадцать лет, я начал курить открыто при
родителях. До этого смолил по подъездам. Первые три месяца моего открытого
курения родители тихо и систематически меня изводили. В нашей семье не
принято ущемлять права друг Друга. Поэтому мама и папа ходили кругами,
пытаясь действовать мне на психику незаметно. Папе антиникотиновая
пропаганда давалась плохо, поскольку ему приходилось вести ее с сигаретой в
зубах.
Однажды папа предложил бросить курить вместе. Месяц мы дома не курили.
Я продолжал потихоньку курить в консерватории. Как-то я залез к папе в
карман за мелочью для булочной. В кармане папиного плаща хранилась початая
пачка сигарет. Оказывается, мы оба курили потихоньку друг от друга и от
мамы. Я выложил перед папой доказательство его обмана и тут же достал свою
пачку. Папа поглядел на сигареты, потом на меня. Мы переглянулись и
скрючились от смеха. Застав нас в таком положении, мама ничего не могла
понять. Пришлось раскрыть обман маме. С тех пор разговоров о вреде курения
в доме не велось.
Перед сном папа сказал:
- Людвигу Густавовну нам послал сам Бог. Пусть наведет справки о
Вадике. На всякий случай не помешает составить с ним письменный договор.
Квартира - наша единственная ценность.
Людвига Густавовна позвонила через два дня.
- Вы, Женя, не могли бы с папой проводить меня сегодня на работу? Мне
не хочется говорить по телефону.
Семейство Рэй обитало в переулке Сивцев Вражек. Мы застали Людвигу
Густавовну за последними штрихами туалета:
- Я приношу глубокие извинения, но в моем возрасте макияж призван не
подчеркивать, а скрывать.
Еще десять минут, и я закончу работу над своим портретом.
Мы с папой уселись на полукруглый диванчик и стали оглядываться.
Напротив нас, на стене, в массивной раме надменно щурился супруг хозяйки
дома Адольф Рэй. Людвига Густавовна потеряла мужа в самом конце войны.
Траурный треугольник пришел из Берлина. Адольф Иванович Рэй прошел войну
переводчиком. При Хрущеве выяснилось, что он вовсе не погиб в Берлине, а
был препровожден из Германии в магаданский лагерь, где его благополучно в
сорок девятом расстреляли. Такой поворот событий никого в семье не удивил.
Удивительно другое, как дворянин с немецкой и итальянской кровью пережил на
свободе все довоенные годы.
Мы шли в сторону Арбата. Людвига Густавовна вела нас под руки.
- Друзья мои, что я вам могу сказать. Господа вроде Вадика - это
особый народ. Они живут по законам волчьей стаи. Понятие "благородство" им
неизвестно. Понятие чести имеется, но не в нашем, а в волчьем смысле. Я не
удивлюсь, если узнаю, что Вадик убил корейца Кима, чтобы занять его место.