"Сергей Анохин. Самки " - читать интересную книгу автора

советские джипы пылились в дальнем ангаре, лишь изредка перемещаясь из
темного угла в самый темный угол, чтобы не мешать проезду тягачей и
грузовиков. Вот часть этих "уазиков" Михаилу и предстоит перегнать на
Большую землю. За что и получит свою долю. Немалую. Займет этот бизнес
месяц - машины и документы уже подготовлены, зато на гражданку придет с
приличными деньгами, будет с чего новую жизнь начинать...
Не колеблясь ни секунды, Михаил согласился. И не пожалел. Он сделал три
ездки на пару с прапором. Эта операция оказалось столь успешной, что новую
жизнь можно было начинать несколько раз подряд.
Он бы и начал. Но "Мосфинансинвест" решил по-другому.

* * *

- А мне вот никогда не везет, - жизнерадостно сообщил Беседа.
Остальные сосредоточенно разводили "Рояль". Они были так увлечены
священнодействием, что даже не прервали многословных излияний бурятского
великомученика. А тот с упоением принялся излагать драматичную историю своей
жизни, прерываясь лишь на то, чтобы быстро прожевать сосиску и запить ее
полученной-таки "Херши".
- Вот представьте: я стопроцентный бурят, а мой дед - Джон, отец -
Джон, и я тоже - Джон. Джон Джонович. А почему?
Никем не останавливаемый - новые приятели уже начали дегустировать
искрометный напиток - Джон повел рассказ о наболевшем. О том, как его
легендарный прадед, Санжимитып Цыдыпжапов, на втором съезде Коминтерна в
Петрограде встретил "неистового репортера" Джона Рида. А вернувшись на
родину, заповедал потомкам называть каждого в роду старшего отпрыска
мужеского полу этим не совсем подходящим для коренного бурята именем.
Но вот ему, Джону Цыдыпжапову - уже третьему, - досталось не только
имя, но и литературный талант тезки. Разумеется, Джон был круглым
отличником, и вопрос о том, выдержит ли он конкуренцию с начинающими
столичными авторами, не приходил в его светлую голову. Он уже видел себя на
новом Старом Арбате (по телевизору много раз показывали этот российский
Монмартр) декламирующим под шумный восторг публики свои гениальные
произведения. Его не обескуражил даже тот прискорбный факт, что в год, когда
он окончил школу, разнарядка на золотые медали в Бурятии почему-то не
пришла. Слегка удивленный этим недоразумением, но все еще полный радужных
ожиданий, он отправился в Москву.
Джон без проблем сдал документы в приемную комиссию Литературного
института, приложив к ним объемную папку своих произведений, и спокойно стал
ждать первого экзамена. И тут его постигла очередная - после странного
наречения и лишения золотой медали - неудача. Его фамилии не было даже в
списке на допуск к экзаменам.
- Я ж пятнадцать стихотворений приложил! - отчаянно доказывал он
секретарше, вернувшей ему документы.
- Это не имеет никакого полового значения, - меланхолично ответила она
и гаркнула: - Следующий!
После такого позорного провала возвращаться в Улан-Удэ было немыслимо.
И несостоявшийся литератор вот уже две недели влачил жалкое существование в
дворницкой, успешно пройдя конкурс на замещение должности дворника при том
же Литературном институте. К слову сказать, его предшественник благополучно