"Ирина Анненкова. Медные колокола " - читать интересную книгу автора

- Даже и не думай, - сурово проговорила я. - Валериану не добавлю.
- Ну, хоть чуточку, - умильно заглянул мне в глаза Степан. - Ну, хоть
самую капельку! Так быстрее поможет!
- Нет! - я была тверда. Какая, к лешему, валериана коту, скажите мне на
милость?! Но нахал явно лелеял в цепкой кошачьей памяти тот давнишний
случай, когда я, еще совсем неопытная знахарка, выхаживая крепко побитого
жизнью и покусанного блохами тощего облезлого кота - только что найденного
самого Степку,- перепутала рецепт и добавила в настой для приготовления
лечебных примочек корешок заветного растения... вот радости-то всем было!
- Злая ты, - снова завел кот. - Не хочешь помочь. Не любишь, должно
быть! - и красиво уронил голову на лавку.
- Степочка, ну что ты, маленький, конечно, люблю, - заворковала я,
надеясь отвлечь раненного бойца от скользкой темы. - Ты мне лучше скажи, а
как же ты сумел заговорить?
Кот призадумался.
Два года я пыталась научить его пользоваться человеческой речью. Читала
над ним из толстой бабушкиной колдовской книги, творила сложные заговоры, в
полнолуния купала в лунном свете, часами сидела, уставившись на Степу,
стараясь осуществить "мысленный посыл", о котором мне толковала бабушка
Полеля. Все без толку. Колдунья из меня никакая. Это факт.
- Скажи мне, Степушка, - настаивала я. Кот задумчиво поводил вокруг
взглядом, примерился половчее почесаться и, наконец, изрек:
- Стресс, должно быть!
- Во-во, это точно, стресс помог! - проворчал из-под печи Микеша. -
Давно надо было березовым полешком да по темечку! А ты всё с ним -
тары-бары-растабары!
Эти двое давно вели по отношению друг к другу полноценную позиционную
войну, старательно изматывая противника взаимными мелкими придирками,
подколками, каверзами и насмешками. Кот, как правило, обвинялся в лени,
обжорстве, вороватости и стремлении уйти в загул, а домовой, соответственно,
в занудстве, жадности и неистребимом сутяжничестве, причем Степка с его
богатой мимикой и изобретательностью прекрасно обходился и без слов. Иногда
это вялое и малорезультативное противостояние перерастало в широкомасштабный
вооруженный конфликт, причем обе воюющие стороны принимались друг на друга
ябедничать и пытались привлечь на свою сторону союзников, то есть меня, чем
доставали страшно. Правда, когда ими изредка заключалось перемирие, то от
этой парочки принимался рыдать весь дом...
- А тебя, нежить, давно пора стукнуть чем потяжелее, чтоб ты только
замолчал! - лихо отбрил Микешу Степан, однако углубляться в дискуссию не
стал, а вместо этого, скорчив страдальческую мину, плюхнулся в ушат с
отваром, щедро обрызгав и меня, и пол, и лавку. Домовой аж взвыл от злости,
видя такой беспорядок, и, теряя лапти, со всех ног кинулся затирать брызги.
Кот же, насмешливо ухмыльнувшись, неторопливо и старательно повернулся к
сопернику спиной и завозился, устраиваясь поудобнее.
- Ну так, Степа, что же с тобой всё-таки произошло? - сделав строгое
лицо, спросила я. Не расхохотаться, слушая их перебранку, было очень трудно,
но я справилась. - Давай-ка, рассказывай.
- Ну, всё началось с того, что я попал в засаду, - вдохновенно начал
кот. - В западню!
- А строили ее, поди, на мамонта, не меньше! - ехидным голосом