"Юрий Анненков. Анна Ахматова. Из книги "Дневник моих встреч"" - читать интересную книгу автора

советские туристы, бывавшие в Париже и видевшие меня, всегда передавали ей
мои приветы. Меня чрезвычайно тронуло, что Ахматова вспомнила даже о том,
как в 1921 году она позировала мне в моей квартире, сказав, что это
происходило в яркий, солнечный июльский день, и что она была одета в очень
красивое синее шелковое платье.
Но еще более меня тронуло нечто совершенно неожиданное: Ахматова
привезла с собой в Оксфорд и подарила мне одну страшно ценную для меня
фотографию, относящуюся к первым дням войны 1914 года. В один из этих дней,
зная, что по Невскому проспекту будут идти мобилизованные, Корней Чуковский
и я реши-ли пойти на эту улицу. Там, совершенно случайно, с нами встре-тился
и присоединился к нам Осип Мандельштам, о котором Ах-матова написала
замечательную статью в нью-йоркском журнале "Воздушные Пути" (Э 4, 1965).
Когда стали проходить мобилизованные, еще не в военной форме, с тюками на
плечах, то вдруг из их рядов вышел, тоже с тюком, и подбежал к нам поэт
Бенедикт Лившиц. Мы обнимали его, жали ему руки, когда к нам подошел
незнакомый фотограф и попросил разрешение снять нас. Мы взяли друг друга под
руки и были так вчетвером сфотографированы...

Ахматова приехала в Оксфорд в сопровождении очень симпатичной,
молоденькой Ани Каминской, внучки Николая Пунина, известного русского
искусствоведа, теоретика и защитника авангардных форм художественных исканий
в первые годы революции, с которым я был в товарищеских отношениях. Второй
спутницей была американская студентка, проживающая в Англии, Аманда Чейс
Айгт, изучающая русский язык и уже неплохо говорящая на нем. Теперь она
готовит книгу о поэзии Ахматовой.
Я виделся с Ахматовой в Оксфорде три раза. Само собой разумеется, наши
разговоры сводились главным образом к взаимным расспросам о литературе, об
изобразительном искусстве, о музыке, о театре - в СССР и за рубежом, а также
- о наших общих друзьях, живущих там и живущих здесь.
Мы расстались очень дружески, и я вернулся в Париж 8 июня. Но 17 июня,
неожиданно, Анна Ахматова тоже приехала в Париж, где пробыла четыре дня. По
случайному совпадению она поселилась в отеле "Наполеон", на авеню Фриэдланд,
около площади Этуаль, отеле, управляемом Иваном Сергеевичем Маковским, сыном
Сергея Константиновича Маковского, поэта и основателя знаменитого
художественно-литературного журнала "Аполлон", где Пыли напечатаны ранние
стихотворения Ахматовой, о чем я подробнее говорю в главе, посвященной
С.Маковскому. Иван Маков-ский, узнав, что в его отеле остановилась Ахматова,
послал в ее комнату огромный букет цветов.
Встретившись в этом отеле, мы заговорили о наших далеких парижских
воспоминаниях, о балетах Дягилева и, конечно, о художнике Амедео Модильяни,
сделавшем с Ахматовой несколько портретных набросков в 1911 году, и о
котором она тоже интересно рассказала в журнале "Воздушные Пути". Затем - о
монпарнасских кофейнях, о ночных кабачках Монмартра и Латинского квар-тала,
но вскоре, незаметно, оказались на Михайловской площади в Петербурге, в
"Бродячей Собаке" Пронина. Там Ахматова поведала мне, что название питерской
улицы, на которой я жил и где Ахматова мне позировала - Кирочная улица -
было, в месяцы осады Петербурга гитлеровской армией, заменено другим именем,
потому что слово "Кирочная" происходит от немецкого слова Kirche (церковь).
На этой улице, действительно находилась немецкая церковь, при немецкой школе
(Annen-schule)...