"Андрей Аникин. Ошибка Светония (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

- сказал Лициний, продолжая неторопливую беседу.
- Скорее он был нарушен раньше, приближением ко двору и службой.
Опала лишь восстановила этот порядок.
Нижняя губа Светония была все время слегка поджата, как будто в едва
заметной иронической полуулыбке. "Совсем как тридцать пять лет назад!" -
подумал Лициний.
Тридцать пять лет! Это было в дни императора Домициана, последнего из
цезарей, чью жизнь Светоний описал в своем сочинении. Лициний получил его
список в Дакии и прочел с жгучим интересом.
- Послушай, Светоний, мы отвыкли друг от друга, - сказал Лициний. -
Слишком долго жили по-разному. Ты - философ, а я - солдат, в сущности,
только простой и грубый солдат...
Светоний задумчиво смотрел вдаль, на зеленые холмы, озаренные
солнцем. Он повернулся к собеседнику и остановил его жестом руки,
вытянутой ладонью вниз.
- Думаю, ты преувеличиваешь. Правда, я книжный человек, как сказал
еще Плиний. Но моя жизнь шла не только среди книг, а среди людей, в том
числе и воинов. Что до тебя, то твоя рука одинаково хорошо держит и меч и
перо. Я с большим удовольствием прочел твои записки о Дакии. Спасибо, что
ты догадался прислать мне их... Как передовую центурию, за которой
последовал весь тяжело вооруженный легион...
Он веселым взглядом окинул массивную фигуру Лициния, отяжелевшую,
видимо, за самые последние годы гарнизонной службы в маленькой крепости.
Туника белой шерсти открывала могучую грудь, густо поросшую седыми
волосами.
- Я хотел спросить, - продолжал Светоний, - что ты думаешь о землях,
лежащих дальше к северу и востоку от Дакии? Мыслимо ли и нужно ли Риму их
завоевание? Правда, нынешний император миролюбив, но Рим так могуч, что
стремление дальше раздвигать границы может оказаться непреодолимым. Если
не у Адриана, то у его преемников.
- Решительно немыслимо и не нужно, - ответил Лициний. - Эти племена
рассеяны по бескрайним просторам, и о них известно немногим больше, чем во
времена Геродота...
- Ты помнишь, как мы заучивали Геродота, - прервал его Светоний,
поддавшись воспоминаниям.
- Конечно, - усмехнулся Лициний. - Я получил бы тогда порку от рыжего
верзилы Квинта, если бы ты не дал мне переписать проклятый греческий
текст. Должен тебе сознаться, что я теперь не силен в греческом. Мне ведь
пришлось служить не в Элладе, как иным счастливчикам, а в местах, где и
латынь доводилось слышать не каждый день.
Они выпили довольно много вина, особенно Лициний. Его широкое лицо
стало медно-бурым. Светоний был обычно так воздержан, что два кубка,
которые он опорожнил, слегка опьянили его. Их беседа становилась
беспорядочнее и сердечнее.
Он хлопнул в ладоши. Бесшумно вошел мальчик и по его приказанию
принес еще кувшин фалернского и блюдо прошлогоднего винограда, хорошо
сохранившегося в погребах виллы.
- Ты спрашиваешь меня о варварах, живущих в степях и лесах за
Понтом... - Лициний, оказывается, обдумывал его вопрос. - Тебя, наверно,
удивляет, что мы так мало знаем об этих сарматах и скифах. Ведь границы