"Борис Анибал. Моряки вселенной (Знание-сила, 1-5, 1940) " - читать интересную книгу автора

гигантских лягушек, не то на барсуков. Он не мог понять, что это такое, но
ему стало не по себе, и он окликнул ушедшего вперед Лукина.
Клубами вздымая тонкий песок, Лукин пробежал мимо него, прямо навстречу
этим полулягушкам, полубарсукам. Малютин видел, как из его карманного
пулемета сверкнула дугообразная молния, но еще до этого странные животные
стремительно повернули и пропали за небольшим холмиком.
- Что это? - спросил он запыхавшегося Лукина. - Мне даже показалось,
что у них птичьи клювы...
- Думаю, такие же звери, как и те, что растерзали наш рюкзак в машинном
зале. Они покушались напасть на нас. Больше не отставайте.
Еще не скоро они подошли к лагерю. Лукин первый увидел над темными
песками огненный, в отблесках костра, фюзеляж звездолета.
- Ну вот, наконец! - встретил их Кедров с ложкой в руке. - Я уже
начинал беспокоиться. Показывайте свои трофеи!
Находки удивили Кедрова меньше всех, быть может потому, что он был
предупрежден о них. Тем не менее, присев перед костром на корточки, он долго
рассматривал скелет атланта, марсианские книги, манускрипт и в заключение
решил, что ростом атлант был не меньше Лукина.
Ночь наступила и прошла быстро. Приготовления к отлету потребовали
такого внимания и горячей работы всех троих, что Малютин мог лишь бегло
просмотреть весь манускрипт, но он подтвердил свои первоначальные выводы.
Манускрипт сохранился хорошо; лишь в отдельных местах его покрывали ржавые
пятна, разъедавшие текст.
Последние часы на Марсе летели незаметно. Путешественники торопились,
но каждый из них время от времени окидывал взглядом красную площадку,
стараясь навсегда запомнить колючие кусты за ней, низкое темно-синее небо с
маленьким солнцем, весь унылый, мертвый ландшафт.
Под флагштоком, на котором весело играл красный флаг, они закопали
жестянку, положив в нее краткую записку о своей экспедиции. В конце записки,
составленной Малютиным, Лукин приписал: "Мы еще сюда вернемся!"
Погода, все время тихая, начинала их тревожить. С утра дул легкий
ветер, к полудню, сметая с площадки песок, он усилился. На небе не было ни
облачка, но красная муть в северо-восточной части горизонта росла.
- Будет песчаная буря, - предупредил Малютин. - Надо торопиться!
Но и без того они работали быстро. Наконец все было готово. Когда Лукин
последним собирался подняться на звездолет, задул жестокий ветер, вздымая
песчаные тучи. День померк, воздух наполнился багровой мутью, лицо кололи
раскаленные иглы летящего песка.
- Скорей! - крикнул Малютин, захлопывая люк.
Кедров запустил мотор. Звездолет побежал, качаясь, как пьяная птица.
Вот и конец площадки. Огромная машина взмыла над кустами и камнем пошла
вниз. "Падаем!" подумал каждый. Кедров убрал газ и бешено работал рулями.
Казалось, только усилием воли он вытянул звездолет на площадку, подрулил к
стоянке. За иллюминаторами неслись багровые космы песчаной мути; стемнело,
как вечером. Еще разбег! Полный газ, звездолет в воздухе, и вдруг Кедров
почувствовал - машина снова проваливается. Каким-то неуловимым последним
движением руля он удержал падение.
Вырвавшись из плена песчаной бури, звездолет шел в чистое небо.