"Глеб Анфилов. Испытание ("Знание - сила", 1962, N 4)" - читать интересную книгу автора

Кудрова.
И тут Кудров, как назло, стал путать знаки. Это и понятно; начались
трудные таблицы - с мелкими шрифтами, сплошными формулами. И зачем Рубен
включил их в программу опыта!
Спустя минуту Кудров заявил:
- Началась сильная головная боль! Сергей, закройте глаза!
Я закрыл глаза, но услышал, как Кудров крикнул: "Откройте! Все в
порядке"!
Он вновь принялся за работу. Работал он хорошо, честное слово. Требовал
чаще менять таблицы, повторял движущиеся знаки, усиленно вчитывался в
мелкие символы. Он заметно торопился. Но ошибался меньше - вероятно, ценой
больших усилий, ибо головная боль у него конечно, не прошла, а даже
усилилась.
И вот слабым сиплым голосом он сказал Рубену:
- Хватит!
Рубен быстро выключил мой сигнал.
Кудров откинулся на спинку стула, вынул папиросу, закурил и, сделав
несколько затяжек, обратился к Рубену:
- Давайте перемещение чувств.
- Нет, - сказал Громов, - только не Кудров, он устал.
- Я вполне отдохнул, Петр Нилыч, - возразил Кудров.
- Нет-нет, - сказал Громов. - Теперь пусть Иоффе.
- Именно, с удовольствием, - сказал Иоффе несколько унылым тоном, но с
улыбкой.
- Это ваше "переселение душ" выглядит как будто эффектно, - обернулся
Громов к Рубену.
"Ого! Еще бы не эффектно", - подумал я и надел ниже видеообруча
биотоковый ошейник.
Итак, моим партнером будет Иоффе. Рубен уже навесил на него амуницию.
Этот главный эксперимент заключался в следующем. Меня привяжут к креслу
и вместо того, чтобы передать мое зрение партнеру, наоборот, мне закроют
глаза, а его зрение передадут мне в мозг. Кроме того, мне от него
передается некоторая доля биотоков его слуха, осязания и обоняния. А от
меня к нему идет та часть моих токовых систем - нервной, двигательной,
рефлекторной и мыслительной, - которая возбуждается его раздражителями. В
итоге он воспринимает идущие от меня сигналы как информацию, управляющую
его движениями и вообще всем его поведением. Схема тут очень путаная.
Бесчисленные обратные связи, мудреные фильтры. Шедевр, вершина
изобретательности Рубена. Грубо говоря, в принимающего должно войти "я"
индуктора. Я должен войти в Иоффе.
Рубен начал регулировку уровней сигнала. Тут сорокаканальная передача,
и регулировка очень тонка. Я видел, что дело идет с трудом, Иоффе слишком
нервничает. Чудак, ему предстояло лишь забыться, ненадолго "потерять
себя". Что-то вроде сна или гипноза.
Подстроив последний биопотенциал, Рубен пригласил всех членов комиссии
в коридор, где они секретно от Иоффе придумали программу опыта. Это было
сделано быстро. Через несколько минут я держал в руках записку, в которой
значилось:
"Написать как можно быстрее цифрами и словами номера своего паспорта и
комсомольского билета; сделать первое упражнение своего утреннего