"Ежи Анджеевский. Мрак покрывает землю" - читать интересную книгу автора

- Воистину, устами твоими глаголет многовековая мудрость нашего учения.
Я вижу, ты постиг один из важнейших постулатов христианства.
- Ты имеешь в виду, досточтимый отец, тот постулат, согласно которому
причина любого прегрешения - в отступлении от веры?
Торквемада опустил веки и промолчал. Падре де ла Куеста с напряженным
вниманием воззрился на него.
- Если бы мы захотели и сумели поглубже и повнимательней присмотреться
к людским грехам, - после небольшой паузы сказал Торквемада, - то с
легкостью убедились бы, что породившие их причины зачастую бывают страшней
самих грехов.
Торквемада поднял веки.
- Отец Бласко, - в раздумье сказал он, - скажи мне как старшему,
возлюбившему тебя брату...
- Слушаю, отче.
- У истинного христианина не может быть личных желаний и устремлений,
которые противоречили бы установлениям Церкви.
- Да, отче.
- Все дела наши, помыслы и чаяния принадлежат Церкви. Но именно поэтому
не только не предосудительно, но, напротив, даже похвально, если христианин
лелеет в душе чаяния, которые, будучи его личными и, как таковые,
направленные во спасение его души, одновременно служили бы ко благу Церкви.
Так вот, скажи, есть ли у тебя сокровенные желания, заветные мечты, которые
ты возлюбил в сердце своем и которые были бы пределом твоих земных
устремлений?
Падре де ла Куеста помолчал с минуту.
- Если говорить откровенно, как на исповеди...
- Да, именно так!
- Признаюсь, уже давно есть у меня одно заветное желание. Мне хотелось
бы, - да простит мне Бог мою гордыню - когда-нибудь в будущем, разумеется,
по скончании долгих лет жизни его преосвященства кардинала де Мендосы, стать
архиепископом Толедо.
В келье воцарилась тишина. Падре де ла Куеста стоял, опустив голову, и
тщетно ожидал ответа. Но Великий инквизитор молчал.
На небе взошла луна, и бледный отблеск ее сияния проник в келью.
- Досточтимый отец, - тихим голосом произнес настоятель, - может, мое
признание разгневало тебя? Может, желание мое чересчур дерзновенно? Но я
хотел бы...
- Ступай спать, отец Бласко, - сухо ответил Торквемада. - Я вижу, ты
нуждаешься в отдыхе после дневных трудов.
Падре де ла Куеста побледнел.
- Боже милостивый! Или мое желание столь предосудительно? Если ты
считаешь: я недостоин такой высокой чести...
- Молчи! - Торквемада сделал нетерпеливое движение. - Неужели ты
настолько слеп и глух и не понимаешь, чтo отвергаешь ради суетной славы и
блеска? Чего ты возжаждал? Митру возложишь на голову, жить во дворце в
роскоши и богатстве, придворными окружить себя, в пышных одеждах воссесть на
епископский престол. Ты, доминиканец, этого возжаждал? И это твое заветное
желание? Что с тобой сталось, какими опутан ты сетями? Твой обманчивый ум
ввел меня в заблуждение, и я хотел возвести тебя в самое почетное звание,
выше которого нет в нашей воинствующей церкви, назначив одним из