"Александр Андрюхин. Ход свиньей (Повесть)" - читать интересную книгу автора

когда он обмолвился об Ирландии, у нее, у бедной Инги, простой московской
девчонки, перехватило дыхание. Ведь не позднее, чем вчера, они с Юлькой
после двух бокалов "розового крепкого" раскрыли бульварную брошюрку про
судьбы и прошлые жизни и, суммировав числа из дат рождения, выяснили, что в
прошлой жизни она обитала именно в Ирландии и занималась либо торговлей,
либо каботажным плаванием.
И кто только такую чушь сочиняет? И какой идиот этот бред издает? А
есть еще армия распространителей, которая на этом делает деньги. Но
главное, что это читают. Неужели люди так отупели, что разучились
элементарно шевелить извилинами? Выходит, все ее ровесники в прошлом
выходцы из Ирландии, которые непременно либо торговали, либо плавали в
северных широтах.
Юлька смеялась и признавала, что по большому счету это чушь, однако
себе высчитала великолепную жизнь в образе египетской жрицы. Юльке всегда
везет: будь то в личной жизни, в деньгах или в картах. Даже в такой
пустейшей ерунде она никогда не уронит себя и не опустится до каботажного
плавания. Кстати, и муж ее, врожденный интеллигент, тоже никоим боком не
приобщался к торговле. В прошлой жизни он был японцем и занимался ядами.
Сынок же их в прошлой жизни был индейцем и тоже занимался ядами. "Словом,
семейка подобралась что надо", - давились от смеха девушки, разливая по
бокалам остатки розового.
Ну и гадость приходится пить! На испанские вина в темно-синих бутылках
вечно не хватает денег. Но Юльку отсутствие денег никогда не угнетало.
Деньги ей с лихвой заменяли любящий муж и шестилетний сынишка, похожий на
купидончика. Да она и не нуждается в деньгах! Зачем счастливым людям эти
жалкие бумажки? Стремление к деньгам - это плебейская привычка несчастных.
Именно таким образом они компенсируют свое врожденное убожество.
Воронович, крутя баранку, имеет привычку честить жидов. Он и на
смертном одре будет крыть их последними словами, тем более что до одра ему
осталось совсем немного. Потом он перекидывается на сотрудников своего
журнала, на Литфонд, на Союз писателей и опять на жидов.
Другое дело Ирландия, семнадцатый век. Определенно с тем молодым
человеком не соскучишься. Ведь это уму непостижимо, как у него ловко
подвешен язык. У нее, у королевы двора, может, впервые в жизни рассудок
помутился не от спиртного, а именно от языка. И было еще не поздно послать
его подальше, но что-то удерживало Ингу от этого.
Внезапно она поняла, что море, которое снилось ей с детства, плещется у
берегов Ирландии и что она барахталась именно в тех волнах, которые знала
давно. Давно она знала и ту обветренную скалу, позеленевшую от волн, и
каменистый берег, видимый со стороны бушующего моря. В ту минуту девушка
была уверена, что поднеси ей сейчас карту Ирландии - и она с точностью до
сантиметра укажет место, где находилась ее бухта, которая была роднее
Москвы.
И как бы в подтверждение незнакомец смотрел в глаза и все плел и плел
о ее прошлой жизни.
Оказывается, в прошлой жизни она была дочкой какого-то ирландского
кабатчика. А он простым английским моряком. Как говорится, скромно, но со
вкусом. Осенью в сезон штормов они втайне от ее родителей встречались в
какой-то пещере, находящейся под высокой скалой. При упоминании о скале Инга
вздрогнула. Подробности этих встреч мужчина деликатно опустил, зато