"Пол Андерсон. Сестра Земли" - читать интересную книгу автора

люк и наверняка продержались бы на воде, а со Станции нас бы заметили и
подобрали. А может, Оскар еще раньше нас выручил бы. Здешняя живность нам
ничем не грозит. Мы для них так же ядовиты, как они для нас.
- Называется "не страшно", - передразнил Мак-Клелан. - Конечно, ты за
бот не в ответе, а только ему цена пять миллионов монет.
Фальшиво насвистывая, он описал круг и снова пошел на посадку. Он был
маленький, коренастый, веснушчатый и рыжий, двигался быстро, порывисто.
Много лет Хоуторн только и знал, что Малыш - один из пилотов, постоянно
перевозящий грузы с кораблей на орбите к Станции "Венера" и обратно:
бойкий малый, вечно сыплет к месту и не к месту непристойными стишками да
болтает невесть что о своих похождениях по части "женской нации", как он
выражается. А тут они летели вместе с Земли, и под конец Мак-Клелан
смущенно показал всем спутникам стереоснимки своих детишек и признался,
что мечтает, когда выйдет на пенсию, открыть небольшой пансион на берегу
Медвежьего озера.
"Слава тебе, господи, которого нет, что я биолог, - подумал Хоуторн.
- В моей профессии пока еще не становишься перед этим веселеньким выбором:
в тридцать пять лет выйти в отставку либо засесть где-нибудь в канцелярии.
Надеюсь, что я и в восемьдесят буду прослеживать экологические связи и
любоваться северным сиянием над Фосфорным морем!"
Бот накренился, и внизу стала видна Венера. Казалось просто
невероятным, что сплошной, без единого клочка суши океан, покрывающий всю
планету, может быть так живописен. Но тут свои климатические зоны, и у
каждой - миллионы изменчивых цветов и оттенков; это зависит от освещения,
от того, какие где существуют живые твари, а они всюду разные, так что
море на Венере не просто полоса воды, но лучезарный пояс планеты. Да еще
каждый час под другим углом падают солнечные лучи, и совсем по-иному все
светится ночью, и опять же ветерки, ветры и вихри, смена времен года, валы
прилива, что катятся по двадцать тысяч миль, не встречая на пути ни единой
преграды, и еще какой-то ритм органической жизни, людям пока не понятный.
Нет, тут можно просидеть сто лет на одном месте - и все время перед
глазами будет что-то новое. И во всем будет красота.
Фосфорное море опоясывает планету между 55-м и 63-м градусом северной
широты. Сейчас, вечером, с высоты оно было густо-синим, в косых белых
штрихах, но на севере, на самом горизонте, оно становилось черным, а на
юге переходило в необыкновенно чистую, прозрачную зелень. Там и сям под
поверхностью извивались алые прожилки. Мелькал плавучий остров - джунгли,
разросшиеся на исполинских пузырчатых водорослях, вздымались
огненно-рыжими языками, окутанные своим отдельным облачком тумана. На
восток уходил шквал - иссиня-черная туча, пронизанная молниями, и оставлял
за собою полосу клокочущей вспененной воды. На западе нижний слой облаков
нежно розовел и отсвечивал медью. Верхний, постоянный слой переливался на
востоке жемчужно-серым и постепенно светлел, а на западе еще горел
слепящей белизной - там пылало за горизонтом только что закатившееся
солнце. Небосклон пересекала двойная радуга.
Хоуторн глубоко вздохнул. Как славно вернуться!
Маленькая ракета планировала, выпустив крылья, под ними засвистел
ветер. Потом она коснулась поплавками воды, подскочила, снова опустилась и
подрулила к Станции. Поднятая ею волна разбилась среди кессонов, плеснула
к верхней палубе и строениям, но они даже не дрогнули, удерживаемые в