"Пол Андерсон. Нет мира с королями" - читать интересную книгу автора

- Скажи... Ты думаешь, когда мы увидим конечный результат... мы
сможем смыть с себя их кровь?
- Нет. Как раз мы и заплатим самую высокую цену.


Весна приходит в Сьерру холодной и влажной. Снег медленно тает в
лесах и предгорьях, вздувшиеся реки ревут в каньонах. Первая зелень на
осине кажется несравнимо более нежной, чем у елей и сосен, рвущихся к
ослепительному небу. Но вот вы поднимаетесь выше линии лесов, и мир
открывается в мертвой беспредельности. В нем только камень, снег и свист
ветра. Да ворон парит низко над скалами, опасаясь жестокого ястреба.
Томас Даниэлис, капитан полевой артиллерии лоялистской армии
Тихоокеанских Штатов, свел лошадь на обочину. За его спиной десяток
солдат, с ног до головы покрытых грязью, пытались вытащить из глинистого
месива орудийный тягач. Его мотор, работающий на спирте, едва вращал
колеса. Пехота выглядела измученной, на такой высоте вообще было трудно
дышать, особенно после ночевок на холоде и маршей с пудом грязи на каждом
сапоге.
Цепь людей извивалась вверх по дороге от скалы, похожей на бушприт
корабля, к видневшемуся вдали перевалу. Порыв ветра донес запах пота.
"Но они отличные солдаты", - подумал он. Его рота получит сегодня
горячий обед, даже если придется зажарить ротного
сержанта-квартирмейстера.
За этой горной цепью лежали земли в основном пустынные, на которые
притязали Святые. Сейчас они не были опасны, с ними велась даже кое-какая
торговля. Поэтому никто не заботился о том, чтобы чинить горные дороги, а
железнодорожный путь заканчивался у Хэнгтауна. Так что экспедиционному
отряду в район Тахо предстояло пробираться по необитаемым лесам и плато,
покрытому льдом. Да поможет им Бог!
"И да поможет Бог тем, кто остался в форте Накамура", - подумал
Даниэлис. У него пересохло во рту. Натянув поводья, он без нужды сильно
пришпорил лошадь. Искры брызнули из-под копыт, сабля ударила по ноге
Даниэлиса, и бедное животное вынесло его на гребень перевала.
Бросив повод, он достал полевой бинокль. Отсюда ему был виден горный
ландшафт с беспорядочным нагромождением скал и долинами внизу, по которым
плыли тени облаков. Даниэлис все еще не мог отыскать окулярами крепость.
Естественно, рано еще. Он знал эти места. Хорошо знал!
Даниэлис пытался разглядеть хоть какой-нибудь след противника. Жутко
было продвинуться так далеко и не увидеть ни одного врага, раз за разом
посылать разведку на поиски отрядов повстанцев и не находить их, сидеть
напряженно в седле в ожидании снайперской стрелы - и ни одной стрелы не
увидеть. Но старый Джимбо Маккензи не такой человек, чтобы прятаться за
стенами, да и "Бродяги" не зря заслужили свою славу. Если Джимбо жив...
Даниэлис закусил губу и заставил себя сосредоточиться на том, что
показывали ему линзы бинокля. Не думай о Маккензи, не вспоминай, как легко
он мог перепить тебя, перекричать, переспорить. Как он хмурил брови над
шахматной доской, где попадал в десять ловушек из десяти и никогда не
обижался, как горд и счастлив был он на свадьбе... Не думай о Лауре,
скрывающей от тебя частые слезы по ночам. Она носит под сердцем твоего
ребенка и просыпается в одиночестве в пустом доме в Сан-Франциско от