"Дин Андерссон. Жажда мести (Воительница #2) " - читать интересную книгу автора

игру, недоигранную ею с Нидхеггом тринадцать лет назад. Генерал решил
погубить ее тем же способом, что и в то далекое время.
"Я же должна была предвидеть это! Предотвратить беду! - Сознание
собственной вины обжигало душу и причиняло страдания, куда более
мучительные, нежели телесная боль. - Как же можно было забыть об
осторожности! Почему я не обращала внимания на предостережения Норды,
отказывалась верить в приметы? Кто, кроме меня, виноват в том, что все
люди, поверившие мне, пали в битве или замучены? Слава Фрейе, что, по
крайней мере, Гутрун осталась невредимой".

***

Как ни старалась Хальд припомнить, что же произошло с ней за эти
несколько дней, ничего не получалось. Последнее, что зацепилось в памяти,
это лесная хижина, ночевка, Норда, расположившаяся у очага, Гутрун,
лежащая около порога. Молодая колдунья отлично помнила, что до хижины они
сумели добраться только к ночи, решив там заночевать. Женщины рассчитывали
на следующий день в лесу поучить Гутрун волхованию. Пошептавшись с
подругой перед сном, мол, скоро у Норды день рождения, она с дочерью
воительницы должна приготовить сюрприз любимой наставнице. Затем пришел
сон, какой-то тягостный, камнем давящий на душу, притащивший кошмары, от
которых она никак не могла избавиться, как не могла и проснуться...
Теперь Хальд пробудилась. Вокруг царила непроницаемая темнота.
Служительница Фрейи заскрежетала зубами - так все эти воспоминания
разбередили душевную боль. Не легче было и с болью телесной: стоило
пошевелиться, как отчаянно заныли плечи и руки. Она попыталась
помассировать их. Не тут-то было! На запястьях звякнули тяжеленные цепи.
Только сейчас до нее дошло, почему так холодно - она была обнажена и
закована в стальные цепи. Молодая ведунья приложила все силы, чтобы
пошевелиться, однако широко разведенные руки и ноги накрепко прикованы к
склизлой ледяной стене. Страх проник в сердце. Чтобы приободриться и
успокоиться, она сказала себе: "Это все пустяки, я в любой момент могу
освободиться от оков".
Хальд собрала волю в кулак, принялась тихо напевать знакомые с
детства колдовские заклинания, надеясь, что вот-вот ее озарит золотой свет
Фрейи. Тепло и сияние обнимут ее, цепи спадут, темнота отступит. Однако
Тьма даже не шелохнулась, холод по-прежнему оставался нестерпимым, кандалы
все так же удерживали ее.
"Цепи заколдованы?" - Прежние страхи всколыхнулись в ней с новой
силой. "Некто, подобный Нидхеггу, вновь заточил меня в темницу?" Но как
это могло случиться, ведь самый страшный колдун на свете погиб. Богиня
Хель обратила властителя-чародея в гнусного дракона, таковы была причуды
Повелительницы Смерти. Он проклят навеки и заключен в самых мрачных
катакомбах Нифльхейма. Все это произошло на ее глазах. Нидхегг вдруг
вытянулся, принялся извиваться, обернулся драконом и низринулся в жуткое
подземное царство, где властвовала Хель. Тогда кто же посадил ее на цепь,
поверг во мрак? Кто сумел наложить такие заклятия на сжимающие запястья и
икры оковы, что даже она, достаточно опытная служительница Фрейи, не в
силах справиться с заговоренным металлом? Неужели старый недруг Норды
ведьма Тёкк? Да, такой мощью обладает только она, но даже если это и