"Пол Андерсон. Бич властителей ("Доминик Флэндри" #12)" - читать интересную книгу авторавдаваться в "мелочи".
- Вот что я думаю. Уж если ты сам не знаешь, как улетишь отсюда, то мы тем более. Стоит ли нам рисковать своей жизнью? - Э-э-э... - Флэндри замялся, жестом попытавшись рассеять сомнение, застывшее на их лицах. - Предлагаю обсудить эту тему как-нибудь в другой раз, - стараясь выглядеть как можно естественнее, цроизнес он. - Ты думаешь, у тебя будет "другой раз"? На лице Флэндри появилась такая сногсшибательная улыбка, от которой все женские сердца от Скоты до Ангар не могли не разбиться вдребезги. - Если вы мне его подарите, моя госпожа. Она пожала плечами: - Может быть. Если увижу смысл рисковать. И... вот еще что. Кемул уже завладел всем, что у тебя было. Чем ты собираешься заплатить за следующие тридцать дней? Вот это был действительно вопрос. Та часть Болотного города, которая располагалась между Каналом Цветка Лотоса, складом специй "Барати и Сыновья", Каналом Потонувшего Пьяницы и совсем жалкими, ютившимися на плотах хижинами - там, где Компонг Тимур граничил с никем не востребованной водянистой Хлябью, подпадала под протекторат Суму Жирного. Ему платили дань все, кто обладал хоть маломальским доходом: паромщики, священники, колдуны, артисты, проститутки, держатели базаров, фальшивомонетчики - и другая подобная публика. Дань не была непомерной и строго согласовывалась с индивидуальными возможностями, так что поводов для смертельных обид как будто не было. В некоторых случаях Суму даже оказывался полезен: его ребята охраняли район от посягательств других группировок, устраивая иногда показательные расправы над случайными надежным патронок. У него были связи, благодаря которым даже законный торговец мог получить баснословный барыш. Он мог найти покупателя на дочку какого-нибудь вконец обнищавшего папаши, чтобы тот смог достать денег на покупку очередной тридцатидневной дозы. В таких случаях, надо отдать ему справедливость, Суму не брал непомерных комиссионных. По примеру Соломона он также судил своим коротким судом тех, кто дерзал предстать пред его очами. А раз в год, на праздник Фонариков, он лично раздавал леденцы малышне, бродя по своей территории, украшенной, кстати говоря, также за eгo счет. Вот каков был Суму. И ненавидели его не больше, чем, скажем, какого-нибудь правителя. Однажды, некто Прадъюнг, человек Суму, совершал ежедневный обход территории в целях сбора дани. Каково же было его изумление, когда он услышал о некоем рассказчике, который в течение двух дней на площади Индранадъю зарабатывал себе на жизнь, не позаботившись заручиться разрешением. Прадъюнг был зауряден с виду, но ножом владел как фокусник, И вот ясным днем, когда белое солнце в обесцвеченном небе забралось на самый верх, а железные стены, вода канала, даже солома крыш и дерево излучали несусветный жар, в котором все плыло, отбрасывая иссиня-черную тень, Прадъюнг пошел на площадь. Высоко над крышами парила пагода Биоконтроля, казалось, она плавится на солнце, так что у любого смотрящего нанес вызывала головокружение. Гомон толпы, треск моторов, все эти звуки созревали прямо из воздуха; женщины сидели перед дверьми своих домов и кормили детей грудью. Ему было трудно идти мимо нескончаемых ларьков горшечников: сандалии при |
|
|