"М.Андронов. Один (Отрывки из документальной повести) " - читать интересную книгу автора

и Котовский. Эти герои были для меня живым примером. Их воля была сильнее
кандальных цепей, железных решеток и глухих тюремных стен. И я обретал
душевную силу. Жажда жизни взывала к борьбе, к мести!
Шли дни. Желаемое не исполнялось, и я снова изнемогал от сознания ужаса
случившегося. Но в одну из таких мучительных ночей припомнил недавнюю
картину лагерной жизни.
За колючей проволокой кировоградского лагеря находилась куча песка.
Гитлеровцы ради собственной забавы заставляли пленных заниматься
бессмысленной работой - нагружать в тачку песок, отвозить его в другой конец
лагеря, там сыпать в кучу и тут же снова наполнять им тачку и доставлять его
на прежнее место. По команде "Лос! Бистро!" заключенные должны были катить
тачку бегом. И они бежали, спотыкались, падали от изнеможения, вставали и
снова бежали под издевательский смех и выкрики немцев. Кто не выдерживал и
бросал тачку, того настигала пуля. Но большинство заключенных выполняли
приказ фашистов. Они не просто подчинялись грубой силе и делали это не от
страха. Нет, совсем нет! Они стремились перенести все муки, все страдания и
унижения, как моральные, так и физические, только для того, чтобы сохранить
жизнь для борьбы! Они были борцами, и они боролись! Об этом говорили их
глаза, полные гнева и презрения. И в этом молчаливом поединке я видел победу
советских людей, их моральное превосходство над гитлеровцами.
Вспомнив этот лагерный эпизод, я окончательно понял, что в любом
бедственном положении не должен падать духом, не должен складывать рук.
Главное, не утратить своих стремлений. Жизнь - это сражение! Сознание этого
укрепляло дух и вселяло стойкость.
Мне вспомнился и случай из жизни александрийского лагеря. Как-то на
утреннем построении на плацу немецкий офицер скомандовал: "Коммунисты и
евреи - шаг вперед!" И тогда вышел из строя один наш товарищ. Он не был ни
коммунистом, ни евреем. Фашисты увезли его на расстрел. Этот героический
поступок вместе с тем был бессильным протестом, порывом отчаяния и гнева.
Нет, так нельзя отдавать жизнь. Нужно прежде всего бороться. Герой, кто
погибнет с честью, но дважды герой тот, кто выполняет свой долг и остается в
живых, - учили нас, бойцов, в погранотряде перед войной.
Сейчас бежать еще нельзя. Надо терпеливо готовить побег, постараться
вырвать на свободу как можно больше узников. А для этого требуется получше
разобраться в обстановке и изучить врага.
Теперь у меня была цель, был маяк, к свету которого я стремился.

В госпиталь непрерывно поступали немецкие офицеры. Я исподволь наблюдал
за ними, стремился по внешности изучить характеры, привычки, вкусы. Среди
офицеров попадались и австрийцы. Родом из альпийских деревень, вскормленные
на тирольском сыре и молоке, они в своем большинстве были добродушны, и их
физиономии были даже, скорее, привлекательны. Эти люди не вызывали у меня
чувства страха или неприязни. Другое дело офицеры-арийцы, люди, так сказать,
"чистых голубых кровей". Их разительно отличали от австрийцев лающий
металлический голос, холодный взгляд, предельная строгость в обращении. С
этими "гордецами" общаться было опасно, и даже в их обличье я чувствовал
открытую враждебность.
Все они, конечно, считали себя представителями высшей расы, верили в
свое высокое предназначение, перешедшее к ним якобы от предков и дававшее им
право властвовать над всеми людьми на земном шаре. Многие из раненых читали