"Лора Андронова. Подняться на башню " - читать интересную книгу автораблестят. Усы - как куст тюльпанов.
- Тюльпаны - не кусты, - поправил педантичный Инги. - А тебя, личный писец, никто не просил пасть разевать. Ишь, ботаник выискался. - Ваша грубость, господин Гнорик, превышает все допустимые пределы. - Для меня, бедный маленький Барсyчонок, и вовсе нет никаких пределов. Мне наша благодетельница как раз и платит за превышение допустимых пределов. А ты писец. Так что сиди и пиши. Шут почесал подбородок: - Так о чем бишь я? Перебил, холера. Чернильница ногастая. - О женихах, - почтительно вставил Хельв. - Да! Именно, О них, родимых. Так вот, набегают мерзавцы, как клопы. Все руки нашей госпожи домогаются. А чего б не домогаться? Она у нас баронесса - это раз, милашечка - это два, формы какие, а? Тело волшебной пышности. Ну и золотишка навалом. Если бы Амель не питала ко мне столь исключительно сестринскую привязанность, то я бы ого-го! Всех соперников бы за флангом оставил! Придворные дамы дружно прыснули. - Эй, голубицы сизые! Чего смеетесь? - Ох и знатный из тебя барон бы вышел! - Да уж не хуже этого попугая Насумуты. - Гнорик подбоченился. - Завалил весь замок своими букетами, присесть некуда, чтобы не уколоть зад о шип али ветку острую. Оранжерею, вишь ли, устроил! На месте госпожи я давно бы... - Давно бы что? утренний наряд, как обычно, отличался простотой и изяществом - белое шелковое платье, кружевная косынка, лакированные туфельки без задников. - Так что же ты сделал бы на моем месте? - Низкий голос Амель звучал весело. - Прогнал бы взашей этого поставщика негодных веников! - Ты строг к моим ухажерам, дорогой Гнорик. - Я справедлив. Подумай сама, лапочка. - Он фамильярно потрепал баронессу по плечу. - Насумута - напыщен, как индюк, занявший первое место на птицеводческой выставке, добряк Цедар уродлив, высокородный рыцарь Фавлер - до неприличия беден. - Разве такая мелочь, как бедность, может встать на пути пламенной страсти? - произнесла Амель, бросая на Хёльва томный взгляд. - Встать - может. - Пусть так. Но любая преграда должна быть сметена безудержным потоком чувств! - Взгляд баронессы сделался жарким до плотоядности. - Не правда ли, Хёльв? Уж ты-то, музыкант, должен тонко понимать такие вещи. Юноша потупился. С момента появления в замке он был окружен самым пристальным и нежным вниманием брасийской госпожи. Она всегда приветствовала его многозначительной улыбкой, на обедах старалась усадить поближе к себе, часто брала за руку. В своих покоях Хёльв находил дорогие подарки, сопровождаемые неизменной запиской: "Самому прекрасному флейтисту от А. Б". Все эти знаки расположения одновременно и радовали, и тревожили Хёльва. Нельзя сказать, что баронесса не нравилась ему. Его восхищали ее роскошные смоляные волосы, белые полные руки и плечи, летящая походка, но при этом он |
|
|