"Лора Андронова. Подняться на башню " - читать интересную книгу автора

потускнела позолота, но в целом все было так, как прежде.
В кухне плавали едкие щекочущие запахи, источником которых был низкий
короб, доверху заполненный толчеными сухими лепестками.
- Такие вот дела, - устало сообщил бывший письмоводитель, опускаясь на
табурет.
Его пальцы потянулись к лежавшей на столе глиняной трубке, вытрясли ее
и привычным движением набили цветочным крошевом. Чиркнула спичка, и по дому
пополз густой сладковатый дым.
- Рассказывайте, как вы тут блаженствуете, - развязно бросил Юмазис.
За окном послышались крики, разноголосая ругань и щелканье бича. Тробан
вздрогнул.
- Вчера они снова пошли на приступ. Едва отбился. - Он глубоко
затянулся. - Сам не знаю как. Чудом. А ведь все начиналось так хорошо, так
хорошо. Это был рай земной - тихий, солнечный, восхитительный. Я просыпался
поздно, неторопливо завтракал прямо в саду, слушал птичьи трели. Господи,
господи...
Он закрыл лицо руками и застонал.
- У меня открылись способности. Правда, не смейтесь, я оказался
талантливым селекционером. Мои огурцы не боялись засухи, моя клубника
плодоносила трижды в год. Я вывел новый сорт лилий - медовую красавку. - Он
тоскливо посмотрел на короб с лепестками. - Ее аромат...
Голос Тробана снова прервался. Он вскочил, достал из шкафчика мутную
зеленую бутыль и тщательно ее взболтал. - Понюхайте. Это красавка. То, что
от нее осталось, Чувствуете? Она была королевой.
Крики за окном перешли в жуткий, нечеловеческий вой. Бич хлестал не
переставая.
- Вопи, мерзавец, вопи! Тебе и этого еще мало! Такого верблюда угробил,
выродок, криворук проклятый, - рычал невидимый экзекутор.
- Обстановка становится чрезмерно недружелюбной. - Юмазис шевельнул
бровью, и воздух вокруг наполнился крошечными, почти неразличимыми
хрустальными колокольчиками. Колокольчики нежно позванивали на самом пределе
слышимости. Уличный шум стих моментально.
Продолжайте, - сказала Риль.
Тробан нервно покосился на висящий перед его носом кусочек хрусталя.
- Тот человек появился в три часа пополудни. Я вышел за ворота оазиса -
мне нравилось гулять по пустыне - и увидел, как он лежит без сознания у
самой стены.
- Кто это был?
- Да какая разница - кто? Купчишка какой-то. Круком его звали, кажется.
Или Курком? От каравана отбился. Я его выходил, воды дал с собой, пищи.
Верблюда - одного из тех, что вы мне оставили.
- И он ушел?
- Ушел. И чего мне стоило подсунуть ему ягоды кусачего плюща? Или сок
маслюка болотного? Нет, я зачем-то дал ему уйти.
Воцарилось молчание. Риль перебирала душистые лепестки и искоса
поглядывала на Присса, который то вставал, то садился, то начинал вприпрыжку
прохаживаться по кухне, переставляя с места на место тарелки и горшки.
Взгляд у него был неспокойный, бегающий, на щеках и лбу горели алые пятна.
"Да он пьян! - подумала она. - Или..."
- Тробан, а что это вы курите?